Каменный век: каннибализм и зачатки искусства

– Леонид Борисович, когда же начался каменный век и когда закончился?

– Археологическая периодизация охватывает тот период, для которого есть материальные свидетельства деятельности человека, связанной с изготовлением вещей. Самые первые, достоверно датируемые предметы, изготовленные людьми, имеют возраст около 2 млн 600 тыс. лет. Вот этот момент и есть точка отсчета археологической периодизации. Начиналось все с каменных орудий, но еще раньше были, разумеется, деревянные (их делают даже шимпанзе), которые по понятным причинам не сохранились. Около двух лет назад в журнале Nature появилась статья о том, что в том же районе, где ранее нашли самые древние орудия, были обнаружены и достоверные свидетельства работы каменными орудиями с гораздо более древними датировками – 3 млн 300 тыс. лет. Но речь шла не о находке самих орудий, а о находке костей, на которых были идентифицированы следы работы каменными орудиями. Однако с этими костями потом работала другая группа исследователей, которая усомнилась в том, что следы, действительно, оставлены каменными орудиями, и предложила другое объяснение – с равной вероятностью это могут быть естественные повреждения. Поэтому пока начало каменного века датируется рубежом 2 млн 600 тыс. лет назад. А вот закончился он тогда, когда появились металлические изделия – в разных регионах они, естественно, появляются в разное время. Где-то, как, например, на Ближнем Востоке, медные вещи распространяются как более-менее массовое явление 5-6 тыс. лет до н.э., а единичные, найденные, в том числе, совсем недавно, могут иметь возраст 7-7,5 тыс. лет до н.э. В некоторых же регионах, как известно, металла не было вплоть до прихода туда европейцев. Тем не менее, в целом можно считать, что каменный век, как глобальное явление, закончился примерно 8 тыс. лет назад, плюс-минус 500-1000 лет.

– На какие периоды делится каменный век?

– Общее деление таково: древний каменный век (палеолит), средний каменный век (мезолит) и новый каменный век (неолит). Самым протяженным является, конечно, палеолит, который начинается 2 млн 600 тыс. лет назад, а заканчивается примерно 12 тыс. лет назад. Мезолит – от 12 тыс. до 9-8 тыс. лет назад (иногда археологи обходятся без выделения мезолита, но основное деление, тем не менее, является именно таким). Мезолит отличается от палеолита появлением орудий, изготовленных на мелких заготовках, которые часто в обработанном виде имеют геометрическую форму – так называемые геометрические микролиты: треугольники, сегменты, трапеции. Неолит отличается от палеолита и мезолита тем, что в неолите появляется керамика, глиняная посуда. Это опять-таки не абсолютный критерий, потому что керамические изделия иногда встречаются и в палеолите, но это, как правило, не бытовые изделия, не посуда, а статуэтки, плошки для растирания краски. Хотя таких вещей и немного, все-таки они встречаются. Но широкое распространение керамика, а именно глиняная посуда, на том же Ближнем Востоке получила порядка 9 тыс. лет назад, а в некоторых регионах и еще раньше. Например, в Японии, на дальнем Востоке России – 13-14 тыс. лет назад. Таким образом, ситуация с общей периодизацией очень сложная и какого-то единого варианта, который бы приняли все, нет. Наверное, его и не будет, поскольку региональные различия все-таки очень велики. Кроме того, на Западе, например, большинство исследователей считают главным критерием эпохи неолита не строго археологические критерии, как в России, а социально-экономические, то есть появление производящего хозяйства (земледелия и скотоводства). Скажем, на Ближнем Востоке переход к производящему хозяйству фиксируется еще до появления керамики. В связи с этим даже появился термин докерамический неолит.

^{«Каменный век». Фрагмент фриза. В.М. Васнецов / ©Государственный Исторический музей, Москва}

– Древний каменный век, то есть палеолит – самая длинная эпоха и делится на несколько периодов. Расскажите о них.

– Обычно выделяют нижний, средний и верхний палеолиты. Нижний палеолит начинается, соответственно, от начала каменного века – 2 млн 600 тыс. лет назад, от эпохи, которая называется олдувайская (по одноименному ущелью Олдувай в Танзании) и продолжается примерно до 250 тыс. лет назад, плюс-минус 50 тыс. лет. Опять же, на разных территориях ситуация менялась очень неравномерно. Для того чтобы объяснить, чем отличаются нижний, средний и верхний палеолит – надо показывать вещи, на пальцах это объяснить трудно. Если говорить грубо, то в нижнем палеолите изделия крупные, очень часто изготовленные из цельного куска породы. Это либо галька или желвак, оббитые с одной стороны (чопперы; олдувайская эпоха), либо изделия ашельской эпохи – рубила (на смену олдувайской эпохе приходит ашельская – 1 млн 700 тыс. лет назад).

Средний палеолит характеризуется тем, что изделия изготавливаются уже не столько из отдельного куска, а из отщепов, которые сначала скалывают, отбивают от этих галек и желваков. В результате орудия становятся меньше по размеру и приобретают более разнообразные формы. Если рассматривать Европу, Западную Азию и некоторые регионы Африки, то здесь средний палеолит заканчивается 40 тыс. лет назад, плюс-минус 5 тыс. лет.

На смену среднему палеолиту приходит верхний. Верхнепалеолитическую индустрию легко отличить от среднепалеолитической: меняется характер заготовок, которые используются для изготовления каменных орудий. В среднем палеолите заготовки орудий имеют укороченную форму, ширина лишь немногим меньше длины, а в верхнем палеолите заготовки приобретают вытянутые пропорции. Значительная часть орудий изготавливается не на коротких сколах, не на отщепах, а на сколах удлиненных пропорций – пластинах. Кроме того, и облик орудий становится гораздо более разнообразным. В верхнем палеолите начинается также массовое изготовление костяных орудий. В среднем палеолите такие вещи тоже есть, но они единичны, и кроме того, они, как правило, не имеют дополнительной обработки – это просто кости, которые люди брали и в готовом виде для чего-то использовали (на них есть следы сработанности, но нет следов специальной подготовки для выполнения той или иной функции). В верхнем палеолите же все эти изделия приобретают четко специализированный характер, например, мы находим иглы, которые практически ничем не отличаются от наших современных – они такие же тонкие и у них есть ушко – кроме того, что они сделаны из кости.

И еще одно важное отличие верхнепалеолитической эпохи заключается в том, что во многих регионах (опять же далеко не во всех) появляются изделия, не имеющие явного утилитарного назначения, выполнявшие, по всей вероятности, (иногда это можно сказать наверняка), символические функции. То есть появляется такая изобразительная деятельность, которую любой современный человек отнесет к категории искусства, получают широкое распространение украшения и другие категории объектов, которые имеют символическое значение. Разумеется, в верхнем палеолите меняется и характер стоянок, стратегии жизнеобеспечения, методы и способы охоты и т. д.

– Идут споры о том, существовали ли у неандертальцев зачатки искусства или нет. Каково ваше мнение?

– Конечно, слово искусство и даже зачатки лучше в данном случае не употреблять, а говорить о символической деятельности. Тогда ответ будет положительным. Во-первых, есть неандертальские погребения в специально подготовленных могильных ямах, благодаря чему многие неандертальские скелеты неплохо сохранились. Нет достоверных находок погребального инвентаря, хотя некоторые находки можно трактовать именно так. Но едва ли не с большей вероятностью их же можно толковать и как случайно попавшие в могилу вещи. Есть находки раковин со следами охры, которые использовались если не для украшений, то, по крайней мере, в качестве контейнеров для самой охры. В Румынии на неандертальской стоянке найдены контейнеры из сталагмитов, которые тоже использовали для растирания охры, множество охряных карандашей со следами стертости. Мы, конечно, не можем с полной уверенностью говорить, что ими наносили какие-то изображения, тем не менее, их не меньше, чем в верхнем палеолите. Есть свидетельства того, что неандертальцы украшали себя перьями.

Интересно то, что в первую эпоху обитания наших предков Homo sapiens в Европе – ориньякскую, тогда, когда они сменили там неандертальцев – погребений нет, поэтому практически нет и целых скелетов. Мы знаем, что и сейчас существует множество разных способов похорон: кто-то сжигает покойников, кто-то просто разделывает и потом носит с собой черепа и другие части тела и т. д. Вполне возможно, что у ориньякцев тоже был какой-то подобный способ обращения с умершими.

^{Реконструкция неандертальской женщины / ©Federico Gambarini/Newscom}

– Можно ли сегодня хоть что-то сказать о культуре еще одного «альтернативного» вида человечества – денисовского человека?

– Денисовской культуры не существует, есть только генетические данные, на которых и основывается выделение этого вида человека. Собственно, в этом открытии ничего невероятного нет, поскольку восточная и юго-восточная Азия – огромный регион, недообследованный. Денисовский человек – это, как известно, не единственная сенсационная находка, сделанная здесь в последние годы. На острове Флорес были найдены останки другого вида – Homo floresiensis (так называемый хоббит). Возможно, одновременно с ними в этом регионе жили и еще какие-то виды вполне разумных гоминид, данные по которым еще просто не получены. Не исключено, что какие-то из тех палеоантропологических находок, которые давно уже известны (например, на территории Китая) и относительно таксономического статуса которых идут споры, на самом деле и относятся к денисовцам. Однако это теплые регионы, поэтому из найденных здесь костей выделить ДНК либо очень трудно, либо невозможно, по крайней мере, пока.

^{Homo floresiensis в представлении художника / ©Peter Schouten/National Geographic}

– Есть ли какие-то гипотезы, зачем людям вообще нужно искусство как таковое, ведь оно не играет существенной роли для выживания?

– На этот счет существует множество теорий. Исторический приоритет принадлежит теории, которая видела истоки искусства в потребности людей создавать прекрасное. Это одно из первых, простых и прямолинейных объяснений, так называемая теория искусства для искусства. Она ведет начало от первых находок предметов искусства в культурных слоях палеолитических памятников, то есть с середины-конца XIX века. Сегодня некоторые исследователи считают, что искусство – это просто прямое следствие появления способности создавать символы, творить прекрасное, что искусство появляется немедленно, как только человек приобретает необходимые для его создания и восприятия интеллектуальные и телесные способности. Однако появление символизма вообще и искусства в частности – это, скорее, все-таки следствие общего усложнения культуры, повышения ее информационной сложности. Это следствие того, что на определенном этапе развития информационная насыщенность культуры, то есть объем общих сведений о мире, который общество должно хранить и передавать для того, чтобы приспособиться и выжить, превышает некий порог. До достижения этого порога было достаточно естественной памяти, устной передачи всех существенных сведений, но когда объем информации, циркулирующей в обществе, превысил пороговый объем, стали необходимы внешние носители информации. Это, видимо, и повлекло за собой появление многих из тех видов деятельности, которые мы сегодня привычно объединяем под термином искусство.

Свидетельства символизма появились давно, они редкие и разрозненные, но они, несомненно, есть уже в среднем палеолите. Они обнаруживаются на памятниках, оставленных как представителями Homo sapiens, так и неандертальцами, а также более архаичными гоминидами. Например, на стоянке Берехат Рам в Израиле, что относится еще к ашельской эпохе. Тем не менее, там найдена фигурка, представляющая из себя кусок породы, который изначально, в силу игры природы, напоминал человеческую фигуру, но был доработан. Ему было придано еще большее сходство с человеческим обликом. Это своего рода Венера, но еще нижнепалеолитическая. В среднем палеолите таких находок становится больше. Обычно в этой связи вспоминают охряные плитки стоянки Бломбос в Южной Африке возрастом около 70-75 тыс. лет назад, где нанесены ритмично заштрихованные решетки и тому подобные изображения. Такие вещи есть и на ряде других памятников Южной Африки.

Кроме того, в этот период и даже более ранний (примерно 100 тыс. лет назад) появляются украшения в виде раковин с искусственными и естественными отверстиями. Вряд ли можно сомневаться в том, что люди были способны к символизму задолго до того, как это явление получило в культуре массовое распространение. Но только в каких-то обществах, районах оно было востребовано, а в каких-то – нет, и сложно сказать, в силу чего. То есть способности были, но не было общественного запроса. Это одна из возможных интерпретаций. У нее есть свои слабые стороны, прежде всего, это недостаток археологических данных, которые позволили бы ее проверить и доказать. Но мне она кажется наиболее перспективной.               

^{«Венера из Холе-Фельс» – древнейшая из известных науке палеолитических венер / ©Universit?t T?bingen}

– Говорят, что в каменном веке проливалось очень много крови. С другой стороны, существует версия, что в эту эпоху люди были весьма дружелюбны друг к другу, и даже царило всеобщее равенство и братство. Однако потом появилась ярко выраженная иерархия, грубая власть и подчинение. Что вы можете сказать на этот счет?

– Вопрос, действительно, очень интересный. Понятно, что он очень многих волнует, имеет большую историю. В последние годы появляется много книг на эту тему, в том числе и на русском языке. С самого начала обсуждения этого вопроса развиваются и конкурируют две точки зрения. Одну традиционно возводят к Гоббсу (война всех против всех с самого начала существования человечества), вторую связывают с именем Руссо (теория благородного дикаря), который полагал, что война появилась только после того, как появилась частная собственность.

В начале прошлого века, в предреволюционные годы вышла очень интересная книга русского ученого Владимира Энгельгардта на эту тему. Она была переиздана лет десять назад. Книга целиком была посвящена вопросу о том, как на протяжении человеческой истории менялось отношение к насилию, нравы, становилось ли общество все более жестоким или наоборот. Энгельгардт доказывает, что в первобытности нравы были гораздо мягче, люди были добрее. На исторических примерах он пытается показать, что чем дальше шло развитие, тем более жестокими становились люди и общество в целом.

А пару лет назад вышла книга очень известного американского ученого и писателя Стивена Пинкера The better Angels of our Nature, которая пока не переведена на русский язык. Автор пытается доказать нечто совершенно противоположное тому, что доказывал Энгельгардт. При этом он опирается главным образом на этнографические материалы, то есть материалы по охотникам-собирателям и примитивным земледельцам недавнего прошлого. По мнению Пинкера, роль насилия и войны по мере развития человечества уменьшается, процент жертв боевых конфликтов снижается. К сожалению, приводимые им статистические данные не слишком убедительны. Представьте себе группу охотников-собирателей численностью 100 человек. Много лет они жили мирно, но однажды кто-то убил соседа. Всего один убитый на поколение, но в данном случае (для такого маленького сообщества) это один процент от общей численности населения. Сейчас мы наблюдаем конфликт на востоке Украины. Во всей Украине порядка 45 млн. населения. Погибли десятки тысяч людей, но это все равно ничтожная доля процента. И что, мы на этом основании будем делать вывод, что сейчас люди менее склонны к насилию, а общество менее воинственно?..

Для раннего и среднего палеолита нет ни одной достоверной находки, которую бы можно было связать с вооруженным насилием. Это не значит, конечно, что его не было – я уверен, что было. Мы знаем, что у тех же неандертальцев была очень высокая степень травматизма, но, как правило, для тех многочисленных травм, которые антропологи фиксируют на неандертальских костях, нельзя сказать с уверенностью, были ли они следствием боевого или бытового травматизма. Случаев, когда с уверенностью можно сказать, что раны были нанесены оружием, всего два или три. Причем, строго говоря, нельзя исключить, что причиной были не боевые схватки, а, например, несчастные случаи на охоте. Так или иначе, достоверных данных, которые позволяли бы сделать вывод, что в обществах предшественников и ранних современников Homo sapiens было очень распространено насилие, нет – ни археологических, ни палеоантропологических.

Есть данные по шимпанзе, которые в ходе стычек между группами или отдельными особями нередко убивают друг друга. Поэтому резонно предполагать, что нечто подобное было и у ранних гоминид, австралопитеков и т. д. Но оценить масштабы этого явления мы не можем. В статье «Вооруженное насилие в палеолите», опубликованной недавно в журнале Stratum plus (статья есть в открытом доступе в Интернете), я попытался хотя бы приблизительно оценить динамику распространения насилия в обществах палеолита. Для этого пришлось собрать всю информацию о находках человеческих костей с застрявшими в них фрагментами каменного и костяного оружия (брались только данные по Африке и Евразии). Находки такого рода есть, их немного, но они и не единичны, их десятки, и в большинстве своем они неплохо датированы. Кроме того, была составлена сводка данных о костях животных той же эпохи с застрявшими в них обломками оружия. Получилась следующая картина: почти до самого конца позднего палеолита (примерно до 15 тыс. лет назад) на стоянках встречаются кости животных с застрявшими в них наконечниками каменного или костяного оружия, но нет ни одной человеческой кости с застрявшим наконечником. А вот после 15 тыс. лет назад картина меняется кардинальным образом – появляются десятки человеческих костей с застрявшими в них наконечниками и примерно такое же количество костей животных с аналогичными повреждениями. Интересно, что примерно в этот же период начинают довольно зримо проявляться и другие важные изменения в жизни общества. Они говорят о том, что людям становится тесно, растет демографическое давление на ресурсы. Видимо, в результате этого и появляется постоянная почва для конфликтов.

^{Реконструкция группы неандертальцев / ©Max Planck Institute for Evolutionary Anthropology}   

– Последний мой вопрос касается каннибализма. Был ли он широко распространен среди первобытных людей или все-таки не был? Ведь это же тоже насилие.

– Был распространен, причем, широко. И среди неандертальцев, и среди Homo sapiens. Но каннибализм – не обязательно насилие. Практически ни в одном из случаев, когда поедалась человеческая плоть, невозможно определить, была ли это плоть убитых врагов, или же, наоборот, умерших членов сообщества, которым таким образом воздавали почести. Каннибализм мог быть, например, просто частью погребального обряда. Традиции такого рода известны этнографам.