Планеты родились из вещества газопылевого диска, который вращался вокруг молодого Солнца, нестабильного и слабого. Более тяжелые частицы сильнее притягивались к звезде и со временем мигрировали ближе к центру диска, дав начало каменистым телам внутренней Солнечной системы – Меркурию, Венере, Земле и Марсу, содержащим большие количества кремния и железа. Проблема в том, что эти твердые частицы «слипаются» друг с другом плохо – настолько, что рождение из них целых планет требует какого-то объяснения.
В статье, опубликованной журналом The Astrophysical Journal Letters, Александр Хаббард (Alexander Hubbard) из Американского музея естественной истории в Нью-Йорке обращает внимание на молодую звезду FU Ориона. В 1936 г. эта большая желтая звезда вспыхнула в сотни раз ярче обычного – и продолжает светиться так до сих пор. Предполагается, что дополнительное излучение питает вещество газопылевого диска, которое звезда поглощает. Известны и другие звезды, которые ведут себя таким же образом – но что, если через такой период проходило и молодое Солнце в период формирования его планет?
Хаббард приходит к выводу, что только в этом случае Солнечная система могла стать такой, какой она стала. Мощнейшее излучение привело к нагреванию и частичному расплавлению твердых частиц железа и других веществ, позволив быстро сформироваться из них будущим каменистым планетам. По словам ученого, не будь временного усиления яркости звезды, такое расплавление могло происходить лишь намного ближе к ней. Это могло дать начало более компактной системе с горячими и малопригодными для жизни планетами – такой, как Kepler-11, самая дальняя из шести планет которой находится вдвое ближе к звезде, чем Земля.
Кстати, гипотеза Хаббарда объясняет и скромные размеры Марса. Его небольшую величину принято связывать с притяжением вещества со стороны Юпитера, однако другой причиной может быть расстояние до Солнца. Даже молодое и – временно – исключительно яркое, оно излучало недостаточно сильно для того, чтобы расплавить большие количества твердых частиц на таком большом удалении, где проходит сегодня марсианская орбита.
Наука
Роман Фишман
