Мягкий «омикрон» и жесткая «дельта»: почему первый убивает американцев чаще второй?

По поводу штамма «омикрон» основная часть человечества уже сформировала приятную и понятную информационную картину: он, мол, «легкий». Легко пробивает иммунную защиту — и переболевших, и вакцинированных, — но это не так важно, ведь от него все равно мало смертей, а само заболевание в его случае — чуть ли не «прививка» от Covid-19. И если с пробиванием вакцинной защиты все немного не так (по крайней мере, у привитых «Спутником»), то идея о «легкости» новой линии SARS-CoV-2 до недавних пор выглядела относительно здравой. Относительно — потому что в ЮАР, как писал Naked Science, «омикрон» поднял смертность на уровень в 20-30% выше нормы (среднего количества смертей для этого времени года) и не опускает ее. Поэтому тезис «теперь это просто простуда» исключен: не то что простуда, но и грипп не дает подъема смертности на 20-30% на протяжении месяцев.

Тем не менее для мира в целом сценарий мягкости «омикрона» все еще был вполне реализуем. Ведь показатель вакцинированности той или иной страны связан со средним культурным уровнем ее населения, так что в ЮАР полностью привитых не наберется и 30% населения, ревакцинированных там еще меньше. Ясно, что иммунитет переболевших не может стать препятствием для распространения нового штамма, а иммунитета вакцинированных у южноафриканцев дефицит. В развитых странах привитых по 60% и более. Казалось логичным, что в них и умирать будут много меньше, чем в ЮАР.

И тут в игру вступили новые данные из США.

Почему «омикронная» смертность в вакцинированной Америке оказалась выше, чем смертность от «дельты»?

Взглянем на график: на пике первой ковидной волны 2020 года в Штатах от SARS-CoV2 умирали 6,66 человека на миллион жителей в сутки. Во время второй (зима 2020-2021 годов) локдауны смягчили, понадеявшись на уже проходившую вакцинацию, в итоге смертность достигла 10,22 человека на миллион в сутки. Еще через полгода антительный ответ от вакцин закончился, а вовремя сообразить, что нужна ревакцинация, американские власти не смогли.

Поэтому в сентябре 2021 года Америка увидела пик третьей волны — уже «дельты». Тогда ковидная смертность достигла 6,25 человека на миллион в сутки: «выдохшаяся» прививка хотя и слабее защищала от заражения, но еще до некоторой степени снижала для привитого риск смерти. Ничего удивительного здесь нет: прививки от оспы, например, тоже выдыхались и требовали многократной ревакцинации по аналогичному сценарию.

С осени 2021-го Вашингтон, наконец, запустил ревакцинацию — и все пошло на убыль. А вот теперь, в январе 2022 года, новый пик — уже «омикронный» — довел смертность от коронавируса до 7,60 человека на миллион в сутки, что, напомним, заметно выше, чем на пике «дельты» в тех же США. Почему программа ревакцинации не смогла это остановить?

Вопрос этот — не праздное любопытство. В прошлом месяце новый штамм дал мощную вспышку в России. Если мы поймем, почему так называемый мягкий «омикрон» в США убивает в сутки больше человек, чем «дельта», то сможем спрогнозировать, будет ли он столь же губителен в нашей стране.

Версия первая: «омикрон» лучше пробивает вакцины и иммунитет переболевших

Naked Science не раз отмечал: эффективность связывания «омикрона» нейтрализующими антителами для западных вакцин упала до уровня в десятки раз ниже, чем для исходного варианта коронавируса. Статистика из западных стран показала: те, кто переболел старыми штаммами, повторно заражаются новым штаммом многократно чаще, чем было при «дельте». Если дело в этом, то даже заболевание умеренной летальности способно дать пиковую смертность выше, чем «дельта». Ведь «омикрон» может заразить огромную часть населения, неуязвимую для более ранних линий SARS-CoV-2. И тогда даже при меньшей пропорциональной смертности, но при в разы большем числе заболевших абсолютная смертность окажется, разумеется, выше.

В этой версии, однако, есть слабое место. И оно называется Южная Африка — та самая, откуда к нам пришел новый штамм. ЮАР по умению искажать коронавирусную статистику даже хуже России, поэтому ее официальные цифры ковидной смертности бесполезны. Но у нее еще есть общая статистика смертности — и на ней уровень смертности сейчас примерно на 29% выше нормы. Это называется избыточной смертностью, и для стран с неправдивыми данными оперштабов — типа африканских или России — это единственный надежный критерий реальной смертности от коронавирусной инфекции.

Однако на графике легко видеть: во время волны «дельты» в ЮАР смертность была намного серьезнее, чем сейчас. На 93,64% выше нормы — примерно как во время вспышек в России. Иными словами, хотя в Южной Африке «омикрон» доминирует два месяца, никакого обгона смертности от дельта-штамма он не показывает.

Вероятная причина — разный уровень культуры. Доля вакцинированных в США и ЮАР различается в разы, поэтому от «дельты» в республике умерло куда больше людей. Но точно учесть влияние фактора вакцинации сложно. Может ли быть так, что за американским сценарием стоит что-то еще?

Версия вторая: «омикрон», на самом деле, не мягок?

Следует признать: достоверно оценить летальность того или иного патогена сложно. Иногда для этого требуются сотни, а то тысячи лет — и мы не шутим. Лишь недавно было установлено, что малярия, смертность от которой в Африке считали умеренной (если измерять в процентах, а не в абсолютных числах, конечно), на самом деле, куда коварнее. Местности, где с помощью ДДТ извели малярию, показывали резкое падение смертности (включая детскую) от всех причин. Причем вроде бы никак не связанных с малярией и даже в случае, если экономическая ситуация в этих районах никак не улучшалась.

Ученые пришли к выводу: малярия ослабляет организм человека настолько, что и небольших внешних воздействий, обычно недостаточных для смерти, становится довольно, чтобы кто-то умер.

Малярией люди болели тысячи лет и не подозревали обо всем этом. «Омикрон» же с нами три месяца: вполне может быть, что его кажущаяся мягкость — именно кажущаяся. Особенно вероятно это потому, что новый штамм намного проще заражает детей и подростков. Они, разумеется, болеют легче, чем пожилые, поэтому получается, что на 100 переболевших погибших после «омикрона» меньше, чем после «дельты». Но все еще нельзя исключить, что общая смертность от него не будет ниже — просто потому, что он заразит в несколько раз больше людей, чем могла заразить «дельта» или «уханец».

На то, что такой вариант не исключен, указывает и график избыточной смертности по ЮАР. В 2020 году от «уханьца» смертей там было выше нормы на 30-40%. Это не так уж далеко от 25-30% избыточной смертности сейчас, во время доминирования «омикрона».

Проблема этой версии в том, что пока ее нельзя толком ни подтвердить, ни опровергнуть. Нужно хотя бы несколько месяцев, чтобы новый штамм успел распространиться не только среди высокомобильной молодежи, но и среди наиболее уязвимой к коронавирусу части населения — пожилых людей.

Версия третья: все дело в скорости

Известно, что новый штамм размножается в бронхах человека в 70 раз быстрее, чем «дельта». Значит, зараженный быстрее становится источником больших доз патогена и быстрее достигает уровня, при котором способен заражать других людей. От этого число случаев «омикрона» в США сейчас в среднем втрое выше, чем во время волны «дельты». Более того, многие переносят новый штамм в легкой форме и не сдают никаких анализов. По ряду предположений, реальное число заражений в сутки там в десять раз выше, чем на пике «дельты».

Вот и получается: вроде бы риск умереть от «омикрона» на 91% ниже, чем от «дельты» (правда, частично это объясняется тем, что сейчас чаще болеют молодые), но в то же время смертей в сутки может быть больше. Следовательно, уже в феврале смертность в Штатах пойдет на убыль и все закончится, так?

Что ж, если иметь в виду под «закончится» эпидемию в ее привычном нам виде, то да, она может закончиться. Однако мы должны предупредить: в реальности от SARS-CoV-2 продолжат умирать как минимум сотни тысяч человек в год. 

Это навсегда?

Хотя из каждого СМИ мы слышим «со временем вирусы снижают свою свирепость», хотя нам все рассказывают, что патогену «невыгодно убивать своих жертв» и так далее — все это, строго говоря, неверные утверждения.

У патогенов нет мозгов. Они понятия не имеют, что им выгодно, а что — нет. Их эволюция — дело случая. Чума поначалу была менее смертельной, чем стала в XVI веке. Оспа тоже сначала была менее смертельна, чем стала в XVI веке. Грипп веками был намного менее опасным, чем внезапно стала «испанка» в 1918 году. Попросту говоря, летальность патогена может как расти, так и убывать — даже если это вредит самому вирусу, потенциально сокращая его «кормовую базу».

На то же указывает пара лет истории современной пандемии. Альфа-штамм убивал чаще уханьского, дельта-штамм — чаще «альфы». «Омикрон» — первая мутация коронавируса, у которой летальность, кажется, действительно ниже. И то мы не знаем (пока), не потому ли это, что он проще поражает тех (молодежь), кто был просто не по зубам прежним штаммам коронавируса.

При некоторой доле везения (на которое лучше не полагаться), «омикрон» может стать концом эпидемии в привычном нам виде. Так уже было с коронавирусом, вызывающим обычные простуды и занесенным в человеческую популяцию откуда-то из Азии в 1890-х, за 130 лет до современной пандемии. Все люди стали болеть с юного возраста и в итоге стали имунны, хотя в первые три года тот коронавирус (его еще называли «русский грипп») убивал миллионы.

Но все может повернуться ровно наоборот. Чем больше людей заражаются тем или иным вирусом, тем выше вероятность, что однажды в одной из многочисленных вирусных копий случится обратная мутация — и когда-то легкое заболевание снова станет тяжелым, как было с «испанкой» сто лет назад. Или очень тяжелым — как с «оспой» полтысячи лет тому назад.

Отдельная часть этого вопроса — «продолжительный ковид», постковидный синдром. Как и в случае с «русским гриппом», многие переболевшие Covid-19 спустя месяцы испытывают неприятные симптомы усталости, «тумана в мозгу» и тому подобное. Научные исследования показывают, что это из-за долговременных нарушений в тканях переболевших. Оставляет ли такие нарушения «омикрон» и насколько они легче или  тяжелее, чем после «дельты», — пока не известно. И в ближайшие полгода известно не станет. Между тем за этот год большинство еще не переболевших, вероятно, все же заболеют. Будем надеяться, что они успеют ревакцинироваться и, соответственно, смогут избежать худшего.