«Это всегда искусство возможного, никогда невозможного», – как-то сказал писатель фантаст Рэй Брэдбери, говоря о научной фантастике. По словам писателя, научная фантастика – эта идея, которая возникает в голове, но пока не существует, но скоро осуществится и изменит все для всех. После чего ничто и никогда не будет таким, как прежде.
Действительно, научная фантастика, кажется, обладает сверхъестественной способностью предсказывать будущее. Жюль Верн предсказал ракетные корабли и подводные лодки, Герберт Уэллс предсказал атомную бомбу, а Артур Кларк подарил человечеству идею спутников и интернет-газет. Но не вся научная фантастика имеет пророческий посыл.
«Вся научная фантастика, взятая воедино, создает ощущение туманного будущего», – сказал работающий в этом жанре современный писатель и автор трилогии «Марс» Ким Стэнли Робинсон. Предсказания будущего иногда противоречивы, но «вместе взятые, они дают нам своего рода прогноз погоды», – сказал Робинсон.
Робинсон считает, что научная фантастика может быть разделена на различные категории, в зависимости от того, насколько далеко в будущем происходят действия в книге. Жанр фантастики, где действия разворачиваются в самом ближайшем будущем, например послезавтра, Робинсон называет «лучшим текущим реализмом». В эту категорию входят труды Уильяма Гибсона и Нила Стивенсона.
В сюжете, где действия разворачиваются в далеком будущем, спустя сотни миллионов лет, люди, как правило, изображаются в виде завоевателей Галактики, как, например в «Звездных войнах». В отличие от научной фантастики, близкой к настоящему времени, такой тип фантастики (называемый «Space Opera») имеет утопический характер, так как глобальная проблема спасения Земли уже решена.
Между этими двумя типами научной фантастики находится зона, которую Робинсон называет «будущая история». Подобные истории достаточно далеки от настоящего времени, но не настолько, чтобы казаться неосуществимо-волшебными.
Большая часть научно-фантастических произведений попадает именно в эту категорию, в том числе произведения Роберта Хайнлайна, Айзека Азимова и самого Робинсона.
Из всех трех типов научной фантастики самый реалистичный взгляд на будущее дает первый тип – научная фантастика ближайшего будущего. Этот тип жанра исследует темную сторону новых технологий или социальных конструкций, но мрачное видение будущего, присущее этому жанру, может исказить верный прогноз на будущее.
Главные герои, оказавшиеся в экстремальных условиях, борьба, приключения, революция и т.д., – считает Робинсон, – несомненно, делают этот тип жанра привлекательным, но «утопическая фантастика», также может быть интересной. В качестве примера Робинсон отметил роман Урсулы К. Ле Гуин «Обездоленные: Неоднозначная Утопия». Вместе с этим, произведения этого жанра не лишены всегда актуальных драматических элементов, как любовь, потеря близких людей, смерть и т.д.
Большинство научно-фантастических историй о будущем сфокусированы на научно-техническом прогрессе, при условии, что правительство и социальные системы не изменятся. По мнению писателя, отсутствие экономической и политической фантастики - непростительный пробел.
Тем не менее, несколько писателей все же оставили след в мировой политике. Например, Г.Уэллс в своей книге «Машина времени» написал о технократической концепции, где побеждает рациональность. По мнению писателя-фантаста , после Второй мировой войны в основе деятельности ООН, направленной на реконструкцию международного порядка, лежали именно «уэллсовские предписания».
В научной фантастике при внимательном прочтении можно проследить не только прогнозы на будущее, но и комментарии к настоящему.
«Это способ говорить о настоящем, а также заглядывать в будущее», – говорит Робинсон.
Далее: «Сахарный гель» – новый метод лечения низкого уровня сахара у недоношенных детей
С точки зрения науки
Илон Маск
