Когда-то могли быть и другие Животные?

Михаил Никитин в интервью 22century.ru :

« Если сделать сто копий Земли миллиард лет назад, когда на планете были микробы и не было животных, и дать им развиваться, далеко не факт, что на всех копиях появятся со временем животные. Может быть, многоклеточные появятся на десяти планетах из ста. Может быть, на одной из тысячи. <…> Животные на Земле появились только один раз, поэтому мы не можем посчитать вероятность этого события. Многоклеточность у растений возникала несколько раз: и у зеленых водорослей, вышедших на сушу, и у бурых водорослей — таких как морская капуста, и у красных водорослей. То есть многоклеточность растений — это закономерная штука »

Михаил Никитин — потрясающий ученый и научный писатель. Почти всегда я с ним согласен, но вот исключения.

Я совершенно не вижу оснований считать, что у эволюции животных и растений должны быть разные «правила игры». Тем более что известны возможные «альтернативные животные и биосферы-неудачники» вроде франсвильской биоты или хуайнаньской биоты, и прежде всего вендобионтов и прочих «ненормальных» жителей эдиакария. Бесспорно, все известные нам животные (Metazoa) и почти-животные (Parazoa, губки, где-то тут еще должны быть Placozoa) имеют общее происхождение. А именно общее с одним конкретным типом протистов — воротничковых жгутиковых (Choanoflagellata). 

Стало быть, у нас есть основания по меньшей мере подозревать другие «стволы» древа животной (в экологическом смысле) жизни — в прошлом.

Безусловно, мы почти ничего не знаем об «умерших во младенчестве» биосферах — франсвильской (которой немыслимые 2 миллиарда лет) и хуайнаньской (немногим менее миллиарда). Но то, что все же следует из известного и крайне странного — все это не похоже на губок, узнаваемых и самых простых хоанофлагеллятных многоклеточных. Губки (Parazoa) — это сестринская по отношению к метазоям (Metazoa) группа, которая всегда держалась в тени этих «настоящих животных» и всегда оставалась рядом с ними.

О вендиобионтах и эдиакарском периоде (635-541 м.л.н.) мы знаем в целом  немало. Но, к сожалению, очень мало понимаем. Илья Бобровский изменил если не мир вообще, то мир палеонтологии уж точно своей «молекулярной палеонтологией» — изучением останков «окаменевших» молекул. В 2018 году он и соавторы показали, что ископаемые останки эдиакарской дикинсонии исходно содержали холестерин. Это сочли однозначным свидетельством того, что полмиллиарда лет назад на Белом море придавило метазоя — многоклеточное животное современного типа. Видимо, это должно означать: туда же, в Metazoa дикинсония (представитель Proarticulata) утянула чарнию (представитель Rangeomorpha) и не только. Мне кажется, одного холестерина для этого недостаточно. 

Наконец, в этой связи ценно более подробное упоминание красных водорослей  (Rhodopyta) — многоклеточных существ, клетки которых при этом не имеют цилей (жгутиков), зато имеют свои собственные уникальные пигменты и явно имеют очень древнюю и самостоятельную историю. Не вполне понятно, насколько их следует считать растениями в филогенетическом, а не только экологическом смысле.

В этой связи интересно было бы  как-нибудь прочесть обсуждение палеонтологами и зоологами вопроса о том, насколько закономерным было возникновение многоклеточных животных.

Михаил Никитин также упоминает длительное пребывание Земли в состоянии «животных нет» — но ведь оно в целом соответствует времени, проведенному ей в состоянии «нет свободного кислорода». А то и в состоянии глобального оледенения или прочих резких изменений условий.