К середине века многие ведущие страны планируют запретить автомобили с бензиновыми и дизельными двигателями. О своей готовности сделать такой шаг уже заявили несколько европейских государств и некоторые штаты США. Вот и британское правительство планирует с 2040 года запретить продажу новых машин с двигателями внутреннего сгорания. Об этом заявил на днях британский министр по делам окружающей среды Майкл Гоув. К 2050 году на дорогах Великобритании не останется автомобилей на бензине или дизтопливе.
И, кажется, вопрос с электромобильной революцией решен. Она идет и захватывает все больше стран и территорий. Вот и у нас среди мер, направленных на поддержку электрического транспорта, предложено ограничить использование машин с ДВС в курортных зонах и городах-миллионниках.
Но именно планируемый переход Великобритании на электрический транспорт обострил дискуссию о поспешности внедрения электромобилей, и она может иметь далекоидущие последствия не только для Туманного Альбиона.
Опережая заявление министра, еще в начале июля этого года Мэтт Ридли, обозреватель британского издания The Times, в своей колонке подверг критике предстоящие планы своего правительства. О них было известно тогда еще только по слухам, распространяемым в СМИ. Кроме того, перед этим прозвучало и громкое заявление из Франции. На этом берегу Ла-Манша продажа бензиновых и дизельных автомобилей будет полностью прекращена с 2040 года. Об этом заявил французский министр по энергетическому переходу Николя Юло.
Мэтт Ридли является доктором философии Оксфордского университета, его книги продаются миллионными экземплярами и были переведены на более чем 30 языков. Пишет он в основном о науке, экономике и окружающей среде. В своей колонке он признает, что электрические двигатели — это фантастические устройства. Они бесшумные и не создают выбросов там, где их применяют. Поэтому их внедрение может существенно улучшить качество жизни людей, живущих вблизи дорог и в городских районах. И в будущем мы, конечно, должны использовать их еще больше. Вот только нынешняя революция в транспорте может иметь неприятные последствия.
Технологии, применяемые сегодня в электромобилях, несут в себе определенные риски. Современный электрический транспорт должен быть беспроводным, а значит, автомобилю нужна аккумуляторная батарея. Применение лития, одного из самых легких металлов, позволило сделать батареи легче и вместительнее, но они все еще остаются громоздкими, медленно заряжаются и могут взрываться, если их заряжать слишком быстро.
Кроме того, при производстве электромобиля в атмосферу попадает значительно больше углекислого газа, чем при создании такого же автомобиля, но с двигателем внутреннего сгорания. Для добычи и переработки лития, никеля и других материалов, используемых в производстве батарей, требуется слишком много энергии. На батарею приходится более половины вредных выбросов, создаваемых электромобилем в процессе эксплуатации. А если электроэнергия, которой будет «заправляться» автомобиль, будет выработана на угольной электростанции, что широко распространено в Китае и Индии, то количество вредных выбросов в атмосферу увеличится.
Правозащитные организации тоже видят проблему в производстве батарей, но подходят к этому с другой стороны. Важным компонентом литий-ионных батарей является кобальт. Однако большая его часть производится в Демократической Республике Конго (бывший Заир). Вот только его добыча осуществляется в нечеловеческих условиях. При этом в ней участвуют не только взрослые, но и дети. Фактически они оплачивают переход на электромобили своими жизнями и здоровьем, ежедневно рискуя погибнуть или получить травму либо тяжелое хроническое заболевание.
К слову, сам литий не столь доступен. Здесь стоит вспомнить слова самого Илона Маска. В марте прошлого года он заявил, что для производства полумиллиона автомобилей в год Tesla придется закупать весь литий в мире. О том, что спрос на литий может утроиться к 2025 году, заявлял и инвестиционный банк Goldman Sachs. А ведь литий — это же не только батареи для автомобилей. Как минимум, это еще и столь необходимые всем смартфоны.
Эти и многие другие проблемы еще не решены. И технология, которая позволила бы их избежать, сегодня не известна. Вводя запрет автомобилей на углеводородном топливе, мы вынуждаем автопроизводителей вкладываться в технологии, которые существуют уже сейчас. И фактически в глобальном масштабе мы делаем ставку на еще сырую технологию, не способную решить всех проблем, но которая может создать новые.
Есть еще и финансовые риски. В пример Ридли приводит то, как в Британии десять лет назад распрощались с лампами накаливания. Тогда в стране был объявлен запрет на обычные лампы в пользу энергосберегающих люминесцентных. Как было заявлено, это поможет решить проблему изменения климата и сократить счета за электричество. Но сейчас уже понятно, что пришедшая следом светодиодная технология является более эффективной, дешевой и безопасной. Тогда правительство поддержало неправильную технологию. Но потери от этого выбора были не столь велики. Будет намного хуже, если мы выберем неправильную технологию производства батарей для электромобилей, считает Ридли.
При этом он отмечает, что решение Tesla построить Gigafactory может надолго установить новый стандарт для изготовления автомобильных батарей, а это может приостановить поиск других, возможно, лучших технологий. И если они все-таки появятся, то Tesla окажется с устаревшей технологией на руках. Но это рынок, и если одна компания играет в азартные игры и получает удар, то вред будет нанесен только ей, а уроки из этого сделают все. Вмешиваясь в рыночные механизмы, подгоняя производителей к переходу на электромобили, государство может подвести под удар всех.
Не только Ридли сомневается в правильности поспешного перехода на электромобили. Джон Брайсон и Тасос Китсос из Бирмингемского университета (Великобритания) считают, что переход от нефтехимии к электромобилям будет разрушительным и чрезвычайно дорогим
Проблема, которая возникает в первую очередь, состоит в том, что национальная система налогообложения в Великобритании испытает большой шок от такого перехода. Правительство собрало около 28 миллиардов фунтов стерлингов за счет топливных пошлин в течение 2016–2017 годов. Это самый крупный компонент косвенного налогообложения в Британии. На доход от топливной пошлины выплачивается более чем 4 млн британских государственных пенсий. Исчезновение дизельных и бензиновых автомобилей подрывает этот налоговый поток, и его необходимо будет чем-то заменить. Одним из вариантов замены потерянной топливной пошлины может быть налог на зарядку электромобиля. И это, конечно, повысит стоимость их эксплуатации, но повысит ли это их популярность?
Налог — это не единственный повод для беспокойства. Массовый переход на электрический транспорт требует строительства зарядных электростанций по всей стране. В Британии их сейчас около 150 тыс., и из них только 12 тыс. находятся в свободном доступе. В случае замены более чем 31 миллиона британских дизельных и бензиновых автомобилей на электрические, зарядных станций нужно будет построить гораздо больше. Конечно, электромобили можно заряжать и дома. Вот только более чем 25 миллионов домохозяйств в Англии и Уэльсе не готовы к этому. Их внутренние электрические сети тоже должны быть заменены. В противном случае они просто не выдержат нагрузки, что может привести к сбоям и возгораниям.
Но проблема не только в батареях для электромобилей и станциях для зарядки их электричеством, а еще в том, где взять столько электричества. National Grid, компания, которая управляет энергоснабжением Великобритании, сообщила в своем отчете, что максимальный спрос на электроэнергию может увеличиться на 50 процентов, если страна перейдет на электромобили. При этом Великобритания страдает от недофинансирования в сфере генерации электроэнергии уже более двух десятилетий.
Чтобы удовлетворить рост спроса на электроэнергию, в Британии понадобится построить 10 тыс. ветряных турбин, или десять новых атомных электростанций. Других вариантов, по словам министра энергетики, нет и быть не может. Строительство АЭС может обойтись казне в более чем 200 млрд фунтов стерлингов.
Переход на электромобили затронет сферу транспорта, городской инфраструктуры, генерации электроэнергии и налогообложения и станет самым серьезным технологическим и социальным переворотом с момента появления персональных компьютеров и Интернета, считают эксперты. Актуально это и для других стран. Не говоря уже о России.
Конечно, выход из проблемы дефицита энергии видится в альтернативной энергетике. Электромобили и зеленая энергетика — часть образа будущего. Вот только, возможно, это не решение проблемы, а еще одна проблема. Так, Пер Уиммер, бывший сотрудник Goldman Sachs и основатель консалтинговой фирмы Wimmer Financial LLP, специализирующейся на природных ресурсах, считает, что зеленая энергетика — это новый финансовый «пузырь», который может иметь схожие последствия с «пузырем» доткомов конца 1990-х годов и «пузырями» на рынке жилья в США 2007–2008 годах. Современная альтернативная энергетика, к сожалению, неэффективна без выделения большего объема средств государственной поддержки. По мнению Уиммера, мы должны поддерживать и субсидировать технологии, которые имеют шанс стать коммерчески независимыми от субсидий в течение разумного периода времени — от семи до десяти лет. Это сказано по отношению к зеленой энергетике, но верно и к электромобилям.
Может показаться, что вся эта критика исходит от людей, находящихся в стороне от автомобильной промышленности. Но вот мнение инсайдера. Дон Уокер возглавляет канадскую компанию Magna International. Это один из крупнейших мировых производителей автокомплектующих. Уолкер на днях сделал заявление, что прогнозы в отношении развития электромобилей, да и автопилотов, слишком оптимистичны. Автомобильные компании хотят казаться прогрессивными. Им нужно показать, что они идут в ногу со временем. Поэтому они постоянно представляют свои новинки в области электрических и самоуправляющихся автомобилей. Но это больше PR, чем реальный прогресс. Автопроизводители очень инертны, и заявленные сроки внедрения электротранспорта вряд ли будут осуществлены.
Уокер сделал и свой прогноз. По его мнению, к 2025 году доля электромобилей в общем объеме продаж составит максимум 3–6%. И достижение верхней границы зависит в большей степени от ситуации на китайском рынке. Это очень скромное предсказание на общем фоне. Даже взвешенные оптимистические прогнозы говорят о том, что к 2025 году четверть новых автомобилей будут на электротяге. Может быть, и Уокер что-то не договаривает, и автопроизводители лучше других понимают, чего на самом деле будет стоить переход на электромобили, и поэтому, делая громкие презентации, на самом деле не торопятся в светлое электрическое будущее.
С точки зрения науки
Сергей Соболь
