Геронтолог Хавинсон: «Дожить до 110-120 лет реально уже сейчас»

Владимир Хавинсон 

Президент Европейской ассоциации геронтологии и гериатрии, член-корреспондент РАМН, заслуженный деятель науки, заслуженный изобретатель России, заведующий кафедрой геронтологии и гериатрии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, директор Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии, профессор, доктор медицинских наук. 

Основные научные интересы связаны с исследованием механизмов старения, созданием, экспериментальным и клиническим изучением пептидных биорегуляторов-геропротекторов, а также с разработкой теоретических и практических основ биорегулирующей терапии. 

Разработчик 39-ти пептидных биорегуляторов и шести лекарственных препаратов, которые включены в Государственную Фармакопею РФ, выпускаются и успешно применяются в медицинской практике более чем 15-ю млн пациентов из всех стран СНГ.

Владимир Хацкелевич, почему вопросы старения актуальны именно сейчас? 

Главной проблемой современности является увеличение ресурса жизнедеятельности человека. Потому что в мире сегодня началось глобальное старение населения. Поэтому возник вопрос: как увеличить ресурс жизнедеятельности и трудоспособный возраст, чтобы люди работали не до 60-65, а до 80-85 лет? Это, в принципе, реально, потому что планка физиологического старения – 90-95 лет, а верхний предел – 110-120 лет. Средняя же продолжительность жизни в развивающихся странах находится примерно на уровне 70 лет и меньше, в развитых (особенно в странах Северной Европы и Японии) – 80-85 лет.

От чего зависит продолжительность жизни? 

Перечислю все факторы. От генетики продолжительность нашей жизни зависит примерно на 25%. Еще по 25% дают «экология» и образ жизни, оставшиеся 25% приходятся на прочие факторы. Я говорю, конечно, об обычном, не болеющем серьезными генетическими заболеваниями человеке. 

Чем выше в стране уровень культуры, включая культуру питания и условия труда – что есть, что пить, как и где работать и т.д., чем серьезнее интеллектуальный багаж страны, тем больше в ней средняя продолжительность жизни. 

В прошлом году в Сеуле проходил всемирный конгресс, посвященный геронтологии и гериатрии, на котором была озвучена следующая информация. Фактором, занимающим первое место в мире по увеличению ресурса жизнедеятельности, на сегодняшний день является ограничение калорийности питания за счет сладкого и жирного. Такое ограничение в пище даже на 30% снижает заболеваемость диабетом на 50%, и даже риск развития рака. Поэтому я всегда рекомендую начинать личную программу долголетия именно с этого, с культуры питания и ограничения нездоровой, жирной и сладкой пищи. Когда мы видим толстого человека, возникает вопрос, все ли у него правильно с пониманием мира? Это просто опасно для жизни, недаром среди долгожителей вообще нет полных людей. 

К этому же фактору долголетия, как это ни банально, относится и здоровый образ жизни вообще: отсутствие вредных привычек вроде пьянства, курения, наркомании и, конечно, физкультура – обычная зарядка по утрам, прогулки, плавание… 

Только после этого идут факторы «искусственные» – такие, как грамотное применение антиоксидантов, витаминов, пептидных биорегуляторов. В этой области сейчас идут очень важные исследования, изучающие эффективность мелатонина, применение стволовых клеток и активаторов теломеразы. 

Давайте перейдем к пептидным биорегуляторам. Что они собой представляют, как были получены и каково их воздействие на организм? 

Заниматься исследованиями пептидов я начал еще в Военно-медицинской академии имени Кирова министерства обороны СССР. И вот уже 30 лет совместно с президентом Геронтологического общества РАН, членом-корреспондентом РАН профессором Владимиром Николаевичем Анисимовым мы занимаемся разработкой этих препаратов. 

Изначально эти соединения были выделены из различных органов телят – из мозга, иммунной системы, печени, глаз и т.д. Что такое пептид? Это маленький белок. В чем ценность пептидов? На них не образуются антитела, то есть не бывает аллергии, что, по понятным причинам, крайне важно и ценно. Более того, нужные пептиды есть в нашей пище: когда мы употребляем белок, в двенадцатиперстной кишке под действием ферментов он расщепляется на пептиды. 

Если не считать пристрастия к курению, Кальман обладала всеми признаками, характерными для долгожителей. Это и хорошая генетика (в ее роду было немало людей, доживших до весьма преклонных лет), и пол (почти все люди, дожившие до 115-ти, – женщины), и отсутствие проблем с лишним весом. Кроме того, Кальман всегда активно занималась спортом: играла в теннис, занималась фехтованием, а на велосипеде каталась аж до 100 лет. Прогулки на природе всегда предпочитала визитам в гости. Архивные данные о 68-ми родственниках Жанны Кальман подтверждают, что многие из них прожили больше среднего, хотя лишь она достигла 100-летнего возраста.

Короткие пептиды, состоящие из двух-трех аминокислот, всасываются в кровь, откуда могут поступать в клетку, проникать в ядро и менять регулировку активности генов. А ведь вся наша жизнь – это регуляция активности генов, которые, в свою очередь, контролируют синтез белков. Белки же отвечают за функционирование органов. Старение – это снижение синтеза белка. 

Почему происходит это снижение? За счет угнетения активности генов. Так вот, наши пептиды оказались теми сигнальными молекулами, которые снова запускают активность генов, регулируют этот процесс. Все это мы показали и доказали, все, о чем я вам говорю, имеет научную основу, все опубликовано и запатентовано. Введение пептидных биорегуляторов мышам, крысам и обезьянам неизменно приводило к увеличению средней продолжительности жизни на 30-40%. Естественно, уже 15 лет применяются эти препараты и на людях, но пока они живы, сказать точно, на сколько процентов пептиды и им увеличили жизнь, невозможно. Стоит сказать, что эти 40% – на сегодняшний день максимальный ресурс всего живого, максимальная цифра, на которую можно продлить жизнь в принципе. 

Немного добавлю по эксперименту на людях. Этот эксперимент, как я уже сказал, проводился в течение 15 лет, совместно с учеными Института геронтологии Национальной академии медицинских наук Украины. Одна часть пациентов получала витамины, а вторая –  пептидные биорегуляторы. Выживаемость в группе, получавшей пептиды, была на 45% больше, чем в контрольной, получавшей витамины, – за счет повышения функций иммунной системы и мозга, восстановления плотности костной ткани, уровня мелатонина и некоторых других гормонов. Это абсолютный мировой рекорд. 

Интересно то, что достоверные различия проявились только через пять лет после начала приема пептидов. Можно сказать, что пептидные биорегуляторы – это препараты стратегического действия. 

Отмечу, что на сегодняшний день мы в России являемся институтом, имеющим наибольшее число зарубежных патентов – только американских у нас 25 штук. Почему такие патенты очень ценны? Потому что для них проводится государственная экспертиза – степени новизны, качества технического решения и авторства, конечно. Поэтому такой патент – это, по сути, государственная лицензия. Всего же сегодня у нас более 200 патентов, половина из которых – зарубежные. 

Есть ли побочные эффекты от применения пептидных биорегуляторов? 

За 25 лет использования наши препараты получило более 15 млн человек, и мы не наблюдали ни одного серьезного побочного эффекта. Хотя таких эффектов и быть не может, потому что это даже не лекарства, это биорегуляторы! Пептиды очень хорошо всасываются в кожу, поэтому пептидные кремы действуют как изнутри, так и снаружи, позволяя сохранить молодость кожи. 

Еще раз уточню: пептиды находятся в нашей пище, просто в очень небольших количествах, поэтому они, как правило, совершенно безвредны. Но самое лучшее лекарство – это, все-таки, правильное питание, хорошая вода и физкультура. Это необходимо для метаболизма клеток, который определяет все. Если бы метаболизм не «ломался», мы бы жили больше ста лет. 

Как принимать пептидные биорегуляторы, с какого возраста, и насколько они доступны? 

Для каждого человека назначается индивидуальный курс лечения. При этом очень важно знать свою наследственность, свой «генетический паспорт», предрасположенности. Это не так сложно, достаточно провести исследование – в частности, проверить, что у вас с генами, обуславливающими склонность к диабету, инсультам, инфарктам… Можно также определить индивидуальные маркеры старения – такие, как уровень мелатонина, длину теломер, активность антиоксидантной системы, которые являются на сегодняшний день самыми достоверными показателями. После всего этого лучше всего и подбирать себе курс пептидных биорегуляторов. Тогда это будет наиболее эффективной профилактикой проблем, которые могли бы возникнуть в будущем. 

Что касается возраста: если человеческий организм испытывает сильный стресс, как, например, у спортсменов, то начинать прием пептидов надо раньше. Если нет, то можно лет с 40. 

Все препараты доступны, их стоимость варьируется от 300-500 до 1500-3000 рублей. Принимать их рекомендуется в комплексе, 5-6 пептидов, два-три курса в год. Думаю, это вполне доступно почти для каждого – по крайней мере, это дешевле, чем «обычные» расходы на табак и алкоголь. 

Какова средняя продолжительность жизни в России сегодня? Насколько она ниже или выше по сравнению с развитыми странами? 

В плане продолжительности жизни равные группы населения в разных странах живут одинаково. Почти все зависит от уровня культуры, воспитания, образования, финансовых возможностей… дикари долго не живут! 

Средняя продолжительность жизни в России по сравнению с развитыми странами не очень высока, потому что на это влияют такие факторы, как большое количество самоубийств, ДТП, в которых погибает около 25-30 тыс. человек ежегодно, криминальные разборки (15-20 тыс. человек), отравления некачественными алкогольными продуктами (около 300 тыс. человек). Причем, речь идет о людях среднего и молодого возраста. 

Влияние препарата эпифиза на уровень мелатонина в крови пожилых людей

В результате этого складывается и статистика: средняя продолжительность жизни у мужчин в России составляет около 65-67 лет, у женщин – 72-76, в разных регионах по-разному. Это связано больше с социальными факторами, а не с биологическими. Если сделать некую выборку – взять, например, профессоров, у которых высокий уровень культуры, которые следят за собой, аккуратно едят, то продолжительность жизни у них будет выше. 

Какие другие направления разрабатываются сегодня в области геронтологии и проблем старения? 

Кратко я уже упомянул об этом: изучается мелатонин, изучаются активаторы теломеразы – фермента, который увеличивает длину концевых фрагментов ДНК, за открытие которых была присуждена Нобелевская премия. Изучается действие стволовых клеток, правда, по ним ни одной достоверной публикации в плане продления жизни пока нет… Безусловно, изучается действие антиоксидантов, витаминов и т.д. Есть множество разных вещей, которые восстанавливают метаболизм. 

Можно ли говорить о том, что человек хотя бы в отдаленном будущем, с развитием новых технологий, сможет дожить до 300 или даже 1000 лет? 

Настоящим ученым, к которым я отношу и себя, нельзя ничего отрицать, как нельзя и ни во что слепо верить. Есть понятие научных методов – контроля, опыта, статистики – если все три элемента в эксперименте присутствуют, его можно считать достоверным. Так, все, о чем я говорил, было достигнуто с использованием этих методов. 

На сегодняшний день рекордсменкой планеты является француженка Жанна Луиза Кальман, которая прожила 122 года. Кстати, в Библии написано, что Бог дал человеку для жизни 120 лет. Уникальный случай совпадения, конечно, но действительно, никому из живших и живущих ныне людей не удавалось преодолеть этот рубеж. 

На нынешнем уровне знаний продолжительность жизни – это, повторюсь, 110-120 лет, не более. Но с использованием новых технологий, которые нам пока неизвестны, возможно все, что угодно. Этому будет способствовать, вероятно, и замена органов и тканей на новые, а может быть, и отдельных клеток. Возможно, не последнюю роль сыграет крионика. Все это может значительно увеличить продолжительность жизни. Но на сегодняшний день ни о бессмертии, ни о жизни даже до 200-300 лет говорить мы не можем.