Билл Гейтс хочет осыпать Землю мелом, чтобы спасти человечество. Сколько людей умрет в результате?

Основатель Microsoft дал скромные три миллиона долларов на очень простой проект: поднять два килограмма мела на 19 километров и рассыпать их там с высоты. Цель у мероприятия благая: узнать, насколько эффективно такое распыление, как далеко разносятся частички. Исходя из этого можно будет точно рассчитать, сколько мела нужно распределить в в стратосфере, чтобы… да, вы верно догадались, спасти Землю от глобального потепления.

Почему для этого нужно тащиться на 19 километров? Дело в том, что распылять в тропосфере что бы то ни было бесполезно: там идут дожди, уносящие с собой пыль. Допустим, Сахара выбрасывает в тропосферу 1,6-1,7 гигатонн песка и пыли ежегодно, но когда они попадают во влажные зоны, вся эта пыль выпадает с дождем. Поэтому крупнейшая пустыня хотя и охлаждает планету, но делает это слабо: Биллу Гейтсу нужно намного больше.

К сожалению, некоторые западные ученые, поторопившись и не разобравшись, критикуют известного филантропа Гейтса. Профессор Эдинбургского университета Стюарт Хасзелдайн (Stuart Haszeldine) даже заявил Times, что

«Да, такое охладит планету отражением солнечного излучения, но как только вы начнете делать подобное – это будет все равно, что героин по вене пускать: придется делать это снова и снова, чтобы поддерживать эффект».

Мы негодуем по поводу такой недооценки возможностей «глобального мелового периода». И ниже покажем почему.

Кто первым предложил затемнить Солнце в небе?

Западный мир в отношении глобального потепления проявляет примерно ту же эволюцию, что и советский научный мир – только намного более замедленную. Напомним: факт глобального потепления из-за выбросов СО2 рассчитал (еще на полуэмпирических моделях) климатолог Михаил Будыков в 1960-х. В 1971 году он выступил с этим тезисом на международной конференции, где было много американских ученых – и практически все они ему возражали. Ведь тогда в моде была мысль, что на планете идет глобальное похолодание (от выбросов диоксида серы, появлявшихся при сжигании угля). Будыко, однако, смог показать, что СО2 много сильнее SO2 (благо и выделяется его много больше). Уже через десять лет голоса возражавших ему смолкли.

Но исследователь не успокоился на самом открытии явления. Он попытался оценить его возможности, и по первым грубым прикидкам, ему показалось, что потепление может остановить ветровой перенос от моря вглубь континентов. Поэтому, посчитал он, там могут возникнуть засухи. В глубине Евразии лежала основная часть территории СССР, отчего Будыко задумался: как бы глобальное потепление остановить?

Он предложил делать это с помощью самолетов, жгущих серу в стратосфере. Почему он считал лучшим выходом сжигать серу, а не распылять мел, как нынешние исполнители планов Гейтса?

Все дело в том, что при сжигании серы образуется SO2 – сернистый ангидрид. При этом половина его массы получается из кислорода воздуха, что вдвое уменьшает затраты на транспортировку материала в стратосферу – а она довольно дорога. Это вещество в стратосфере обеспечивает эффективный антипарниковый эффект – не дает солнечным лучам попадать в тропосферу и нагревать поверхность планеты.

Один килограмм серы, сожженной в стратосфере, уравновесит парниковый эффект от нескольких сот тонн углекислого газа. Сто тысяч тонн доставленной туда серы – все современные выбросы антропогенного СО2. Даже наименее оптимистичные оценки отмечают: ежегодного вброса 5 миллионов тонн SO2 в стратосферу может быть достаточно, чтобы резко ограничить глобальное потепление.

Сам собой возникает вопрос. Будыко предложил свой метод полвека назад. Конечно, в западных журнала не пишут, что он сделал это первым, но сам метод, бесспорно, упоминался там с тех пор не раз. Зачем же предлагать мел? Молекула мела намного тяжелее, то есть она быстрее будет оседать на поверхность планеты и менее эффективно охлаждать ее. Зачем выбирать менее эффективное, если можно выбрать более эффективное?

Формальный ответ на этот вопрос таков: SO2 опасен для озонового слоя, банально разрушает озон. Мы не зря написали «формальный»: спектры поглощения ультрафиолета у SO2 и О3 совпадают, поэтому, разрушая озон, сернистый ангидрид все равно блокирует ультрафиолет. Так что никакого особого смысла в его замене на неразрушающий озон мел нет.

Возможно, тот, кто эту замену предложил, просто хотел увековечить свое имя в борьбе с потеплением – вот и попытался изобрести свой, оригинальный путь. Так сказать, импортозаместить неместную идею.

Чем мел в небесах отличается от героина в вене

Хотя мел охлаждает Землю и менее эффективно, чем диоксид серы, но, бесспорно, он вполне может это сделать. Причем, вопреки возражениям оппонентов, совершенно необязательно, чтобы ввод мела в атмосферу действительно поддерживался постоянно.

Как отмечал все тот же Михаил Будыко, земной климат сегодня (в отличие от древнего, допустим, мезозойского) – принципиально неустойчив. Происходит это потому, что сегодня есть постоянные полярные ледяные шапки (последние 500 миллионов лет они были редкостью), хорошо отражающие солнечное излучение. Из-за этого охлаждение планеты стало давать ранее отсутствовавшую положительную обратную связь: чем холоднее на ней будет, тем больше образуется льдов, отражающих солнечное излучение в космос. Отчего станет еще холоднее. Будыко резюмирует это так:

«Оказалось, что при существующем притоке солнечной радиации могут иметь место, кроме наблюдаемого сейчас метеорологического режима, режим полного оледенения планеты с очень низкими температурами на всех широтах и режим частичного оледенения, при котором ледяной покров занимает значительную часть поверхности Земли. Последний режим неустойчив, тогда как режим полного оледенения характеризуется высокой степенью устойчивости».

Все потому, что если оледенение доберется до критически низких широт – экваториальных – то отражающая способность Земли увеличится настолько сильно, что среднемировая температура упадет на десятки градусов. Холодно станет везде, после чего любая наземная растительность погибнет. Будыко отмечал, что в последнем ледниковом периоде – самом сильном за очень долгое время – планета подошла критически близко к такому состоянию.

Поэтому вывод «ввод мела в атмосферу надо будет подкреплять снова и снова», конечно, научно не вполне корректен. Если распылить в атмосфере достаточное количество мела (или диоксида серы), чтобы оледенение достигло хотя бы Северной Африки, дальнейшее оледенение Земли станет самоподдерживающимся – и победа над глобальным потеплением, таким образом, станет вечной.

Разумеется, не вполне вечной. Около 600-700 миллионов лет назад на Земле был криогений – как раз такой период, когда ледники покрыли ее всю, включая экватор. Однако со временем какие-то пока не до конца ясные процессы все же привели к таянию льдов. Впрочем, с точки зрения нашего вида речь будет идти о вечности – криогений длился как минимум десятки миллионов лет.

Это показывает, что инициатива Гейтса потенциально вовсе не требует постоянных усилий: ей достаточно дать мощный импульс похолоданию. Тем более, что такие усилия он и не сможет прикладывать: после гибели автотрофных наземных растений, неизбежной при глобальных оледенениях, наш вид вряд ли сможет поддерживать интенсивную активность любого рода.

Собственно, сценарий, когда борьба с глобальным потеплением распылением различных соединений в стратосфере привела к полном оледенению планеты, уже обыгрывался в поп-культуре и кино (довольно, увы, посредственном). Правда, там постоледененческая фаза существования людей показана несколько нереалистично: в действительно никаких железных дорог, разумеется, в таком мире не будет. Ледники их просто снесут – при своем неуклонном движении на юг.

Осуществим ли плане Гейтса?

Затемнение земных небес – самый простой, дешевый и эффективный способ борьбы с глобальным потеплением. Выбирая между ним и буквально любой другой альтернативой, следует решительно предпочесть именно затемнение, а не что-либо еще.

Во-первых, остальные способы борьбы предполагают снижение концентрации углекислого газа в атмосфере Земли до доиндустриальных значений – с нынешних 410 до 280 частей на миллион. Это будет означать как минимум десятипроцентное снижение урожайности сельскохозяйственных растений. То есть либо массовый голод, либо резкое увеличение распашки новых земель. Последнее малореально без сведения части тропических джунглей, в смысле биоразнообразия куда более ценных, чем все леса России вместе взятые (в последней насчитывается меньше видов, чем в одной крошечной Коста-Рике).

Разумеется, глобальное меловое затемнение по Гейтсу тоже приведет к снижению концентрации СО2 в атмосфере — потому что по мере охлаждения океана он станет вбирать больше этого газа на единицу объема воды. Но снижение будет не таким резким, как при борьбе с антропогенным СО2 из атмосфере, предлагаемой другими. Это значит, что и сведение тропических лесов будет более плавным, и местные виды проживут чуть подольше.

Не стоит забывать и о том, что глобальное затемнение лишит растения части поглощаемого ими света, что снизит глобальные урожаи на 2-5% Но, повторимся: возврат СО2 на доиндустриальный уровень уронит урожайность сразу на 10%. Из этого очевидно, что лучше уж затемнить планету. Ведь так падение урожайности культурных растений и биомассы диких будет более плавным, более растянутым во времени.

Во-вторых, способ Гейтса дешев. По расчетам для диоксида серы, всего 2-8 миллиардов долларов в год хватит, чтобы остановить глобальное потепление без снижения антропогенных выбросов СО2. Это очень немного, только личное состояния того же Гейтса – 138 миллиардов долларов. Человек он добрый, поэтому потратил на благотворительность более 50 миллиардов долларов. Наверняка, сможет вложить немало средств и в этот проект.

Чтобы понять, насколько ничтожная сумма эти 2-8 миллиардов в год, напомним: по самым консервативным оценкам, один только переход на возобновляемую энергетику требует 4,4 триллиона долларов в год. Причем, этого не хватит, чтобы остановить потепление: уже накопленный в атмосфере СО2 будет нагревать ее долгие века даже если антропогенные выбросы этого газа завтра же упадут до нуля.

Затемнить планету стоит в тысячу раз меньших ежегодных расходов – и реально может остановить потепление, в отличие от перехода на возобновляемую энергетику. 2-8 миллиардов в год – это ничтожная цифра, на уровне 1% от военного бюджета США. Очевидно, что даже одно это государство при желании легко закроет глобальное потепление прогрессивным способом, продвигаемым Биллом Гейтсом.

Наконец, у глобального затемнения есть еще третий плюс: как верно подмечают в прессе, оно имитирует глубоко естественный процесс.

Тоба: демонстрация эффективности глобального затемнения по Гейтсу

Речь идет о том, что глобальное затемнение в истории Земли – регулярное явление, и именно оно было спусковым крючком для многих ледниковых периодов. Такие затемнения случаются каждый раз при сильном извержении надземного вулкана. Последний раз – в 1991 году,когда вулкан Пинатубо на Филиппинах выбросил в стратосферу 20 миллионов тонн диоксида серы (разогретый тяжелый газ может подняться существенно выше более легких молекул окружающего его воздуха).

Как отмечает редакция журнала Nature: «Это извержение охладило планету на 0,5°C. На полтора года средняя земная температура вернулась к той, что была до изобретения парового двигателя».

Такая температура – святой Грааль для очень многих на этой планете. Понятно, что ради ее достижения они смирятся с очень серьезными жертвами. Тем более, что любой другой способ достичь ее – помимо затемнения атмосферы – потребует куда больше жертв.

Разумеется, извержение Пинатубо было далеко не самым сильным. Намного более сильные извержения в XIX веке дали Тамбора и Кракатау, а 16 февраля 1600 года – Уайнапутина в Перу. Тогда выброс достиг 50-100 миллионов тонн SO2 за раз. В итоге даже в северном полушарии температуры упали на несколько лет. В России, например, температура упала настолько, что случился худший голод в ее истории. За 1601-1603 годы только в Москве похоронили 127 тысяч умерших от него. Впрочем, голод тогда затронул самые разные части планеты.

Но и это нерекордный пример. Сильнейшее извержение вулкана за время существования нашего вида – это Тоба, примерно 75 тысяч лет назад. Тогда в атмосферу попало шесть миллиардов тонн диоксида серы. Насколько именно тогда упала температура – ученые до сих пор спорят (называются цифры от 1 до 15 градусов, истина, вероятно, в районе 3-5 градусов). Зато генетикам хорошо известно, что численность людей, оставивших свои гены нам, в этот период многократно сжалась. Общая численность размножающейся человеческой популяции около 70-80 тысяч лет назад упала до 1000-10000 особей, что исключительно мало.

Следует помнить, что люди к тому времени уже были не только в Африке, но и в Азии. Это значит, что никакое неглобальное событие не могло бы многократно уронить их численность – и кроме извержения Тобы нет других претендентов на роль такого глобального миниапокалипсиса.

Вывод: затемнение Земли – древний и отлично проверенный способ ее крайне интенсивного охлаждения. Мероприятия Гейтса действительно «повторяют природу», в самом прямом смысле. Разумеется, до масштабов Тобы его доводить не будут: хватит и уровня Пинатубо, то есть возврата к доиндустриальным температурам.

Но мы сомневаемся, что такое затемнение реализуют на практике в ближайшие десятки лет, и вот почему.

Идеология антигуманизма и ее последствия в борьбе с потеплением

Мир в последние сто лет видел взлеты и падения очень любопытных в своей нелогичности идеологий – от нацизма до «эмоционального капитализма». Одна из самых экзотических среди них – антигуманизм.

В самом общем смысле это отход от представлений о какой-то ценности людей как явления. Конкретное преломление этой идеологии в среде природоохранителей-общественников точно суммировал Роберт Зубрин:

Разумеется, никакого «естественного порядка вещей» в реальном мире нет. Природа вечно находится в движении и борьбе, она постоянно меняется. Пик оледенения в Англии совпадал с отсутствием там любых наземных видов (ибо ледник), а пик межледниковий – с проживанием там гиппопотамов. Что из этого было «естественным порядком вещей»? Что именно мы должны стремиться восстановить?

Поэтому с ходу сложно понять, чему именно угрожает человек в рамках концепции антигуманизма. Тщательное изучение идей его сторонников показывает: «естественным» они называют такое положение вещей, которое существовало до того, как человек начал заметно влиять на окружающую среду (до 1750 года).

Лучшим для антигуманизма развитием событий является максимально возможное сокращение численности людей, а в идеале – их полная ликвидация путем снижения возможностей к размножению.

Для действительно последовательных антигуманистов плохо все, что исходит от человека – вне зависимости от того, как оно влияет на окружающую среду. Затемнение планеты распылением мела (или сжиганием серы) в атмосфере для антигуманизма – очень плохое решение, потому что оно исходит от человека.

Настоящий антигуманист совершенно не будет впечатлен тем, что это решение в тысячу раз дешевле борьбы с выбросами СО2 через возобновляемую энергетику – и при этом еще и эффективно, а отличие от такой борьбы. Его вообще не волнуют траты человечества, как врача не волнуют проблемы раковой опухоли в процессе антираковой терапии. Более того: его даже не интересует то, чтобы борьба с теми или иными конкретными проявлениями вообще была эффективной. Ведь антигуманизм – концепция нерациональная, фактически – просто еще одна разновидность светской религии.

От этого ее носители предпочитают рассуждать не рациональным, а, как это называли антропологи сто лет назад «магическим» образом. Сущность магического мышления проста: символические действия могут реализовать ваши желания, даже если внешне они не выглядят рациональными. «Неправильные» символические действия приведут вас к поражению, даже если выглядят рационально.

Та же Nature показывает, как это ведет к ухудшению отношения к любым проектам затемнения Земли: «Некоторые природоохранные группы утверждают, что усилия [по затемнению] – опасное отвлечение внимания от единственного постоянного решения проблемы глобального потепления: уменьшения выбросов парниковых газов. Научный исход подобных экспериментов на самом деле неважен, отмечает один из оппонентов таких экспериментов, Джим Томас…»

Итак, что говорит наука – для антигуманизма неважно. Тот же Джим Томас ведь и против ГМО выступал – то есть для него проблема не в глобальном потеплении, а во всем, что исходит от человека. Оттого ему неважно и то, что распыление в стратосфере остановит потепление, а борьба с выбросами СО2 в обозримой перспективе – нет.

Для него и таких, как он, весьма сильных голосов среди современных зеленых, важно иное: бороться надо с ликвидацией влияния человека на окружающую среду. А глобальное затемнение пытается достигнуть вроде бы святой цели охлаждения планеты «дьявольскими» средствами. То есть действиями человека, который подобен раковой опухоли, и поэтому приносимые им неприродные решения любых проблем должны быть отвергнуты просто потому, что они, как и антропогенный СО2, исходят от человека.

В свете всего этого инициатива Билла Гейтса, при всей ее формальной разумности, будет отвергнута природоохранным мэйнстримом. Без единства такого мэйнстрима провести эту идею через западных политиков будет очень сложно, если вообще возможно.

Если все так и произойдет, реалистичных способов остановить повышение температур в XXI веке не останется. И это может привести к забавному результату: неприязнь ко всему антропогенному приведет зеленое сообщество к неспособности с этим самым антропогенным бороться. Похоже, нас ждет действительно веселое столетие.