#атомные реакторы

Создать атомную отрасль Москве было куда сложнее, чем ее конкурентам: деление атомного ядра открыли в Германии, там же были и большие запасы урана. США повезло не только с ураном, но и с кадрами. Мигрировавшие туда из-за фашизма европейские ученые стали, как это признавали советские физики, ключевым фактором создания первого американского атомного реактора. Совсем иначе дело обстояло в СССР: почти ноль своей добычи урана, небольшое число ученых, отсутствие массы свободных средств, как у «Манхэттенского проекта». Почему, несмотря на это, отечественной атомной отрасли удалось стать второй в мире? Какие трудности пришлось преодолеть на пути к экстраординарному успеху? И почему у немцев или англичан, имевших большую фору, все это так и не вышло?

ТЭС на ископаемом топливе — причина смерти многих сотен тысяч человек в год. Их замещение поэтому неизбежно, но вот чем? ВИЭ нестабильны в выработке, из-за чего мы видим страновые блэкауты в Испании и ужесточение правил их ввода в Китае с этого года. Атом, напротив, крайне стабилен. Только вот при текущем сценарии использования ядерного топлива разведанные запасы урана слишком малы, чтобы быть долгосрочной основой для недорогой энергии. Пока их хватает, а что будет завтра? Именно ответу на этот вопрос и посвящены два страхующих друг друга прорывных российских проекта по замыканию топливного цикла.

Генеральный директор «Росатома» Алексей Лихачев наградил молодых ученых — участников конкурса на соискание премии в области науки и инноваций. Пять научных групп и один молодой специалист получат по одному миллиону рублей. Решения, которые они предложили, позволят повысить конкурентоспособность атомной энергетики, улучшить свойства изделий из углеволокна и будут способствовать созданию квантового компьютера.