Тигран Великий: взлет и падение империи между двух морей

В 95 году до нашей эры на престол государства Великая Армения взошел четвертый царь династии Арташесидов Тигран II. Правда, сделал он это, как бы мы сейчас сказали, в удаленном формате. Дело в том, что в конце II века до нашей эры армянский царь Артавазд I, старший сын основателя династии, продолжая завоевательную политику своего отца, столкнулся с могущественным Парфянским царством (на территории современного Ирана). Хотя некоторые историки полагают, что завоеваниями занимались как раз парфяне. Здесь сложно сказать, кто прав, потому что оба государства в тот момент развивались (в первую очередь — за счет войн), а о непростом состоянии исторических источников по этому периоду мы поговорим ниже.

Сколько стоит царская свобода

Как бы то ни было, парфянский царь Митридат II около 120 года до нашей эры нанес армянскому царю Артавазду сокрушительное поражение. А чтобы исключить дальнейшие конфликты со столь воинственным соседом, взял в заложники сына его младшего брата. В 115 году до нашей эры Артавазд умер, не оставив прямых наследников. И трон принял его брат, о котором мы вообще практически ничего не знаем, кроме имени его самого (Тигран I) и ближайших родственников. То есть теперь в заложниках в Парфии находился уже не племянник, а сын царя — будущий Тигран Великий.

Существует гипотеза, что на армянский престол Тиграна II возвел Митридат II, который был очень заинтересован в династическом браке между одной из своих дочерей и бывшим пленником. Может быть, план такой у Митридата и был, но в реальности вышло совсем иначе. Став царем, Тигран просто откупился, отдав парфянам, по словам Страбона, «70 долин в Армении».

Отвлечемся ненадолго от истории начинающего правителя и поговорим о том, откуда мы вообще берем информацию о той эпохе. Необходимо сразу отметить, что все, что нам известно о Тигране Великом, взято из римских источников. Авторы некоторых из них настроены откровенно негативно по отношению к царю Великой Армении (например, Аппиан или Плутарх) — как мы покажем дальше, причин любить его у римлян не было. Средневековый армянский историк Мовсес Хоренаци вообще использует в основном один источник — труды римско-иудейского историка Иосифа Флавия. Причем слегка модифицирует их в процессе пересказа. Все это мы будем учитывать, но сейчас вернемся в I век до нашей эры.

Надо сказать, что карта Передней Азии и Закавказья того периода выглядит пестро. Царь Парфии, забрав у Тиграна выкуп и отпустив его с миром, занялся остатками государства Селевкидов (Сирийского царства). Понтийское царство (основная его часть лежала в Малой Азии) все ближе подходило к войне с Римской республикой. В Киликии (часть Малой Азии), формально находящейся под контролем Рима, бушевала пиратская вольница. Сам Рим стоял на пороге гражданской войны.

А вот долины придется вернуть!

Такова была обстановка к тому моменту, когда Тигран, четвертый из Арташесидов, стал завоевывать свою империю. И начал он именно с тех земель, которыми откупился от парфянского царя. В 94 году до нашей эры он заключил военно-политический союз с могущественным понтийским правителем Митридатом VI Евпатором, взяв в жены его дочь Клеопатру. С таким союзником (от которого ему требовалась даже не помощь, а просто невмешательство) Тигран в 91–85 годах до нашей эры разгромил парфян в нескольких битвах. Помимо возвращения тех самых 70 армянских долин, он захватил территории современных Восточной Сирии и Северного Ирака. Также по мирному договору он получил титул «царя царей».  

А дальше источники сильно путаются в показаниях. Дело в том, что римских историков не очень интересовало то, как именно подчинял себе земли Тигран II. Великая Армения появляется в античных источниках тогда, когда это уже крупнейшее государство Ближнего Востока, и столкновение ее с Римом неизбежно.

Армянское царство Тиграна превратилось в великую державу после его победы над Парфией в 85 году до нашей эры и присоединения Сирии и Финикии (83 год до нашей эры). Как точно происходило это присоединение, нам не известно. Большинство источников сходится на том, что Тигран завоевал эти земли. Но при этом римский историк Гней Помпей Трог рассказывает, что сирийцы сами призвали Тиграна и добровольно признали его власть. Непривычная картина для тех времен, когда предпочитали воевать, а не сдаваться, не так ли? Помпей Трог жил в I веке до нашей эры, и его информация могла быть вполне свежей, только вот работы его нам известны исключительно в пересказе римского историка Юстина, жившего значительно позже (II–III века нашей эры).

Допустим, мы не поверили Помпею Трогу и решили, что Тигран завоевал Сирийское царство. Обратимся к другим источникам. Аппиан вполне однозначно пишет, что царь Сирии из рода Селевкидов Антиох X Евсеб был убит в процессе этого завоевания, в 83 году до нашей эры. При этом Иосиф Флавий утверждает, что сирийский правитель погиб в военном столкновении с парфянами около 90-го года до нашей эры. Современный историк Рубен Манасерян в своей работе по завоеваниям Тиграна пишет о том, что в вопросе о годе гибели Антиоха X неправ как раз Аппиан — в его описании Сирии того периода содержится еще ряд ошибок.

Когда Антиох X погиб в бою с парфянами, то царем Сирии стал Филипп I, ставленник парфян. Местные жители были не в восторге от нового царя. Начались дворцовые интриги, в результате которых элиты, настроенные против Филиппа, вполне могли обратиться к Тиграну за помощью. Но при этом те группы, что поддерживали протеже парфян, оказали бы сопротивление — как раз то, о котором пишут и Иосиф Флавий, и Страбон. Таким образом сходятся в одно целое обе гипотезы: армянского правителя действительно призвали в Сирийское царство. Но по пути пришлось повоевать.

Грузимся и едем

Таким образом, к середине 70-х годов до нашей эры Тигран Великий становится самым могущественным правителем Передней Азии и Закавказья. Размах созданного им государства вполне ощущается на карте — оно в несколько раз больше территории той Армении, на престол которой он всходил в 95 году до нашей эры. Добившись такого результата, Тигран начинает уделять больше времени государственному управлению. Надо сказать, что его внутренняя политика была довольно своеобразна: значительное место в ней занимало переселение покоренных или принесших присягу народов.

Это не ноу-хау Тиграна, что-то подобное практиковал еще его дед, Арташес I, которому необходимо было заселить довольно безлюдное Армянское нагорье. Но при внуке переселения приняли совершенно иные масштабы. Жителей Иудеи, Каппадокии, Киликии, финикийцев, арабов (арабские племена присягнули Тиграну после разгрома парфян) принудительно перегоняли на новые места: от Армавира до строящейся столицы империи — Тигранакерта.

Необходимо отметить вот какой момент: в результате такого переселения и смешения народов Армения Тиграна II представляла собой скрещение западных и восточных культур. При этом сам царь поддерживал именно эллинистические, западные традиции и сдерживал восточные, иранские. В эллинистической традиции он строил и свою новую столицу. При нем это была уже третья столица Великой Армении после Арташата и Антиохии (ныне турецкий город Антакья на побережье Средиземного моря): правитель переносил свою резиденцию по мере новых завоеваний.

Строительство к юго-западу от озера Ван (территория современной Турции) Тигранакерта — высшая точка расцвета империи Тиграна. Нет, по окраинам еще воевали, причем руководил военными кампаниями сам царь, несмотря на солидный возраст. Но в целом складывается ощущение, что он завершил формирование своего государства и занимался устройством мирной жизни. И пропустил очень важный момент.

Чем может обернуться помощь родственнику

Понтийский царь, а по совместительству тесть Тиграна Митридат VI Евпатор с Римом воевал давно. Был период, когда ему помог и армянский монарх, завоевавший Каппадокию для сына Митридата, но в основном Понт воевал с Римом самостоятельно. Военные кампании, получившие в истории название Митридатовых войн, некоторое время шли с переменным успехом. А в 74 году до нашей эры правитель понтийцев, по мнению Рима, обнаглел уж слишком сильно, и против него повел легионы консул Луций Лициний Лукулл. 

В наше время его помнят скорее по пресловутым «лукулловым пирам», которые он давал для потенциальных избирателей в Риме, пытаясь прийти к власти. Однако кроме этого он еще молодым человеком отличался храбростью на поле боя, а позже, став полководцем, не раз одерживал победы над серьезным противником.

Так, в конце 72 года до нашей эры он наголову разбил понтийское войско, Митридат Евпатор бежал и просил убежища у Тиграна Великого, в Тигранакерте.

Позиция Тиграна в этот момент не очень понятна историкам. С одной стороны, он явно не собирался оказывать Митридату военную помощь, но с другой — он принял тестя, понимая, что Лукулл будет требовать его выдачи, что и произошло в 70 году до нашей эры. Рим объявил войну Армении.

Весной 69 года до нашей эры Лукулл перешел Евфрат, прошел через армянскую провинцию Софену, переправился через Тигр и достиг Тигранакерта. И тут в источниках опять начинается невообразимое количество разночтений и прямых искажений. Попробуем в них разобраться.

Аппиан утверждает, что под командованием Лукулла было всего лишь два легиона (около десятка тысяч человек) и 500 всадников. При этом силы и намерения Тиграна он описывает следующим образом:

«Тигран, собрав 250 тысяч пехоты и всадников около 50 тысяч, послал из них около 6 тысяч в Тигранакерт; они прорвались через укрепления римлян к гарнизону и, забрав жену царя, вновь возвратились. С остальным войском сам Тигран двинулся на Лукулла. Митридат <…> советовал ему не вступать с римлянами в сражение, но, окружая их одной только конницей и опустошая землю, постараться довести их до голода тем же способом, как и сам он под Кизиком, доведенный Лукуллом до истощения, потерял без битвы все свое войско. Тигран, посмеявшись над таким его военным планом, двинулся вперед, готовый вступить в сражение. Увидав малочисленность римлян, он с насмешкой сказал о них: «Если это послы, то их много, если же враги, то их чересчур мало».

Выглядит абсурдно: два легиона того времени — это менее 10 тысяч человек. Нет, мы, конечно, помним соотношение сторон и потерь в битве при Иссе или битве при Гавгамелах, но обычно результаты тех сражений относят на счет военного гения Александра Великого. Лукулл хоть и был отличным военачальником, но все же не таким, как Александр Македонский. Да и противник его к тому времени уже продемонстрировал всей Передней Азии и Закавказью свои полководческие таланты. 

Чего их, басурман, жалеть — пиши больше!

Обратимся к другим источникам. Плутарх полагал, что под стены Тигранакерта Лукулл привел 24 когорты (примерно те же 10 тысяч, что и у Аппиана), а также 3 тысячи всадников и тысячу пращников. При этом силы армянской стороны он оценивал так: 150 тысяч пехоты, 55 тысяч всадников и 20 тысяч пращников. То есть почти как у Аппиана, совершенно абсурдное соотношение сил.

Но есть и другие данные. Мемнон Гераклейский указывает, что армия Тиграна состояла из 80 тысяч воинов, близкую оценку дает и Флегонт из Тралл — 40 тысяч пехоты и 30 тысяч всадников. К тому же оба эти историка предполагают, что к тем двум легионам, что пришли с Лукуллом, по дороге добавились союзнические части (например, от каппадокийского правителя). Таким образом силы сторон выглядят уже сравнимо.

Вообще, обычно историки предполагают, что наиболее достоверные сведения дал Плутарх, так как он пользовался римскими первоисточниками — работами Саллюстия и Тита Ливия, которые, в свою очередь, опирались на официальные донесения Лукулла в Сенат. Мог ли Плутарх ошибаться вслед за предшественниками? Безусловно, если, например, Лукулл исказил данные в своих донесениях. Согласитесь, победа двух легионов над 200 тысячами врагов выглядит куда внушительнее, чем при равных силах.

Плутарх выглядит крайне необъективно, когда рассказывает о войне с Тиграном в жизнеописании Лукулла. Например, он так описывает встречу «царя царей» и посланца Лукулла, потребовавшего от Тиграна выдачи Митридата: «Тигран силился слушать его с невозмутимым лицом и деланной усмешкой, но от присутствовавших не укрылось, до какой степени поразила его прямота речи этого юноши. Едва ли не впервые ему пришлось услышать голос свободного человека — впервые за те двадцать пять лет, что он царствовал, или, лучше сказать, глумился над народами».

По этому отрывку совершенно ясно, на чьей стороне симпатии автора, что тоже необходимо учитывать. Напомним, что Рим в эти самые 25 лет разрушил немало государств, обратив при этом огромное количество их жителей в рабов. На этом фоне рассуждения о «глумлении над народами» в отношении другого современного Риму государства выглядят очень односторонне.

Начало конца империи

Сам ход битвы при Тигранакерте, произошедшей 6 октября 69 года до нашей эры, источники представляют не менее запутанным образом. Но так как нас в большей степени интересует исход сражения и события, последовавшие за ним, мы разбирать этот момент не будем. Кто бы из источников ни был прав, итог битвы известен: поле боя осталось за римлянами. Тигран и Митридат с остатками войска бежали, а жители Тигранакерта, большинство которых были насильственно переселены в этот город, открыли перед Лукуллом ворота армянской столицы. Это стало началом заката империи Тиграна Великого.

Может показаться странным, что мы не говорим о потерях сторон. Но проблема в том, что у нас просто нет данных, выглядящих хотя бы отдаленно достоверными. Плутарх утверждает, что потери армянской пехоты составили 100 тысяч человек, из рядов конницы спаслись немногие. При этом римляне потеряли пять человек убитыми и около ста ранеными. Да, в битве при Иссе войско Александра Великого потеряло около 500 человек против 50 тысяч потерь персов, а при Гавгамелах 1200 против 30–40 тысяч, но все же не пять человек против 100 тысяч, как об этом, очевидно, докладывал Лукулл. Увы, приписки, касающиеся потерь противника, в военных документах появились примерно тогда же, когда и первые военные документы.

Надежным индикатором того, что дело с потерями обстояло сильно иначе, являются последующие события. Пограбив по традиции сдавшийся Тигранакерт, Лукулл устремился за Тиграном и Митридатом. Если потери последних были столь велики, как об этом пишет Плутарх, то целью римлян должен был стать Арташат — одна из прежних столиц Великой Армении. Но что-то опять пошло не так. Существуют две версии событий.

Первая говорит о том, что в сентябре 68 года до нашей эры Тигран II при поддержке Митридата Евпатора дал генеральное сражение войскам Лукулла и разгромил их. Надо сказать, что подтвердить эту гипотезу может лишь скупое упоминание о событии Дионом Кассием. Но вторая версия не менее любопытна: по ней Лукулл успешно преследовал армяно-понтийское войско, но ему помешали …наступившие холода. Как видите, приплетать «генерала Мороза» в качестве аргумента, влияющего на ход кампании, тоже древняя идея. Причем, как обычно, мешает это почему-то только одной стороне. В любом случае противостояние прекратилось, потому что Лукулла Сенат призвал в Рим.

После ухода римлян Тигран II возглавил и успешно провел поход в Малую Азию. Но эти военные успехи ни на что уже серьезно не повлияли. Против армянского монарха поднял восстание его сын — Тигран-младший. Царь разгромил войско отпрыска, но тот попросил помощи у Рима и она была оказана: в 66 году до нашей эры Помпей Великий привел 50-тысячное войско в Армению.

Если учесть, что в это же время, подстрекаемые Римом, против власти Тиграна восстали парфяне, то положение сложилось крайне тяжелое: вести войну на два фронта, причем на одном из них против крупнейшего полководца своего времени, было почти невозможно и шансов на благополучный исход было откровенно мало. Армянский «царь царей», или шахиншах (таков был его официальный титул), подписал предложенный Помпеем мирный договор. По нему Тигран терял все парфянские земли, Сирию, Киликию, а также должен был выплатить 6 тысяч талантов серебром.

Кроме того, его обязали уступить Тиграну-младшему (после этого он некоторое время считался соправителем своего отца) часть исконно армянских земель. Впрочем, через некоторое время мятежный принц взбунтовался и против Рима, его казнили, а земли вернули Тиграну II. На этом история полководца и завоевателя завершена — последние десять лет он практически отстранился от власти, позволив править своему сыну, будущему царю Артавазду II, и умер в 55 году до нашей эры в возрасте 85 лет.

В подражание Плутарху: извлечение из сравнительных жизнеописаний

В самом начале мы невольно сравнили Тиграна II с Александром Македонским, отметив, что стартовые позиции у них были очень разные начиная с возраста: Александр стал царем в 20 лет, Тигран — в 45. И если Александр пришел к власти «без отягощений», то Тигран начал карьеру государя в качестве заложника в чужой и могущественной империи. Но каждый из них завоевал огромные территории, причем сражались оба против весьма непростых противников. 

Персия стала огромным царством не потому, что ее правители были слабы или невоинственны, но Александр победил персов. Ситуацию, которая сложилась к началу завоеваний Тиграна, мы показали выше — ни одно из государств того времени не было мирным или безобидным. Та же Парфия через считанные десятилетия сумела разгромить римские легионы во главе с Крассом, то есть и она — серьезная сила. Только очень талантливые полководцы могли сколотить огромные империи из земель таких противников. И Тиграну это удалось.

Но империя Александра не развалилась при его жизни. Конечно, сравнивать напрямую и здесь сложно: македонский царь умер в возрасте 32 лет, он вообще правил значительно меньше своего армянского коллеги. Но все же, опираясь на историю его империи, попробуем понять, почему царство Тиграна так недолго просуществовало в своих максимальных границах.

Можно выделить три причины. Две из них касаются различий в управлении. Поговорим о первой. Если внимательно читать источники, то обращает на себя внимание тот факт, что Тигран успевает воевать везде: имена его полководцев упоминаются, но они выступают скорее помощниками, чем самостоятельными в тактическом смысле военачальниками. Тогда как полководцы Александра по мере разрастания империи воюют совершенно самостоятельно.

Пока Александр был жив, его империя стояла — потому что рядом с ним были люди, лично преданные ему. И только после его смерти государство стало разваливаться в войнах диадохов (бывших полководцев), хотя Антигон Одноглазый и пытался противостоять этому процессу.

Рядом с Тиграном таких людей не было. Плутарх пишет о том, что армянский царь в своем правлении использовал восточные традиции: интриги, столкновение интересов и прочее. Как мы уже отмечали, Тигран стремился эллинизировать свое царство, но именно стиль управления мог быть восточным, иранским. Возможно поэтому он и не выделял особо кого-то из полководцев, не желая рисковать тем, что тот, по восточной традиции, попробует устроить смену власти. Но из-за этого рядом с ним не оказалось лично преданных ему способных военачальников. 

Второе различие между Александром и Тиграном касается того, как они управляли завоеванными территориями. Первый поступал просто: принимал присягу на верность от местной знати, оставлял своих людей контролировать ситуацию и разрешал населению жить прежней жизнью — только в составе его империи. Со временем он набирал из местных жителей даже фалангистов — на замену македонцам, которые возвращались на родину или погибали. Но, во-первых, на эту службу шли добровольно (еще и по конкурсу), во-вторых, таким образом менялась жизнь отдельных людей, а не целых сообществ.

Тигран иначе относился к покоренным народам. Он представлял свою империю вполне конкретным образом, и для воплощения образа ему требовались люди. Но одно дело пригнать рабов на строительство города, и совсем другое — переселить часть народа. В Ветхом завете описано не одно такое принудительное переселение и их печальные итоги. Собственно, у Тиграна тоже ничем хорошим дело не закончилось. Именно представители переселенных народов, недовольные своей судьбой, открыли перед Лукуллом ворота Тигранакерта.

Разумеется, невозможно прямо утверждать: если бы Тигран окружил себя верными полководцами и не переселял бы народы, его империя простояла бы дольше. Факторов гораздо больше, мы выделили лишь основные различия, которые можем найти в источниках. Но мы говорили о трех причинах, а назвали только две. Третья причина — Рим. Великая империя, которая как раз в тот момент находилась в начале своего расцвета. У Тиграна не было шансов избежать столкновения с ней: рано или поздно римляне пришли бы на землю его царства и завоевали, как и все территории, до которых могли дотянуться.

Конечно, можно сказать, что Тигран должен был применить тактику, которую предложил ему некогда Митридат Евпатор: избегать лобовых столкновений с римлянами, отрезая кавалерией их коммуникации, чтобы разгромить их, сперва измотав голодом и жаждой до предела. Однако это скорее теория: парфяне, уничтожившие подобным образом армию Красса, имели огромное слабо заселенное предполье, которое могли отдать для разорения легионерам. Наиболее плотно заселенные регионы Великой Армении находились куда ближе к римлянам, отчего этот метод Тиграну откровенно не подходил.

Но даже несмотря на это Тигран Великий, судя по Диону Кассию, оказался очень непростым противником для римлян. Остается только догадываться, насколько больше и могущественнее могло стать его государство, если бы он не столкнулся с таким необоримым противником, как Рим времен Помпея и Цезаря.