В Танзании вспышка неизвестной болезни. Мы все умрем?

Начнем с главного: пока не известно, что на самом деле убило пятерых человек на северо-западе Танзании, близ реки Кагера (к востоку от нее находится озеро Виктория). Достоверно понятно вот что: всего заболевших с симптомами было семеро. Симптомы у всех совпадали: жар, рвота, отказ почек, кровотечения в различных частях тела. По крайней мере, такова информация местного Минздрава.

Многие танзанийские специалисты склоняются к тому, что это лихорадка Эбола. Дело в том, что с запада этот регион граничит с Угандой, а там только в январе закончилась вспышка Эболы, во время которой погибли 55 человек.

Проблема в том, что в прошлом году в Танзании была и вспышка лептоспироза («крысиная лихорадка»), при которой тоже бывают жар, поражение почек и кровотечения. На практике при малой выборке больных и не лучшем наблюдении за ними толком понять, что это было, возможно лишь за счет анализов тканей пациентов. Но такой анализ все еще не завершен.

Откуда Эбола в Восточной Африке? И что, если это она?

В Танзании до сих пор Эболу не фиксировали. Эта болезнь характеризуется смертностью в десятки процентов, но ее традиционные вотчины — Западная и Центральная Африка. Правда, была вспышка в городе Нзара (современный Южный Судан) в 1970-х, но это произошло полвека назад.

Технически «Эбола» — не очень точное название, поскольку вообще-то есть четыре эболавируса, убивающие людей. И только один из них (правда, самый опасный) называется «вирус Эбола». Для простоты мы дальше будем упоминать о них под привычным названием, но о его условности все же стоит помнить.

Специфика Эболы в том, что, во-первых, исследована она не очень хорошо. В Африке слабы местные школы исследователей, а ехать в Конго исследователям из других стран страшновато. В этой стране вспышки Эболы случаются чаще всего, но там царит анархия и реальную власть имеют местные «вожди» с вооруженными сторонниками. Во-вторых, недоисследованность порождает неполную уверенность в механизмах распространения вируса.

Считается, что этот вирус передается людям от животных, а уже среди людей воздушно-капельным путем не распространяется. Передача от человека к человеку возможна, но только через обмен физиологическими жидкостями (не воздушно-капельным путем). Слюна, кровь, грудное молоко, сперма — с ними передача возможна, однако прямой обмен такими жидкостями в большинстве популяций не встречается.

Определенную опасность представляет сперма: у переболевшего Эболой вирус в сперме может сохраняться еще спустя три месяца после того, как этот человек формально выздоровел (похожая ситуация — с грудным молоком). У некоторых переболевших вирус в сперме находили и через год после болезни. Все это время носитель может заражать других людей, тем более что с предохранением в африканских странах не так хорошо, как хотелось бы.

Да, у части населения Африки, судя по этнографическим материалам, половые контакты происходят около трех раз в сутки, а не 80 раз в год, как, например, в современных обществах. Но они ограничены широтой социосексуальных связей (у большинства людей сравнительно небольшой круг половых партнеров). Поэтому на практике распространение Эболы внутри человеческих обществ идет слабо. 

Если вспышка в Танзании такого типа, то ее можно будет подавить. В отличие от Конго, в Танзании нет анархии, существуют государственные институты, в том числе медицинские, способные изолировать заболевших и тем самым подавить вспышку.

В будущем Эбола может стать гораздо опаснее. Дело в том, что в Африке много больных ВИЧ, а лечат их неактивно. При угнетенном иммунитете даже не очень привычный к человеческому организму вирус способен долго выживать в каких-то тканях ВИЧ-инфицированного, а затем, адаптировавшись за множество циклов воспроизводства, начать «перескакивать» на здоровых людей по воздушно-капельному сценарию. 

Возможно, подобный сценарий уже реализуется. Во всяком случае, в некоторых работах зафиксировано наличие вируса Эболы в тканях тела переболевших на протяжении нескольких лет. Это в принципе первый шаг такой адаптации к Homo sapiens как носителю, и он должен закончиться появлением у вируса способности передаваться от одного человека к другому. Не так, как сейчас, с крупными каплями физиологических жидкостей, а так, как у коронавируса: по воздуху.

С таким сценарием могла бы справиться только вакцинация, благо вакцины от Эболы есть. Но вот чего нет, так это желания местного населения регулярно вакцинироваться и ревакцинироваться. Поэтому на практике победить Эболу не получится.

Что, если это лептоспироз?

Лептоспироз вызывают бактерии, которые вообще-то инфицируют грызунов, крыс, сурков и им подобных. Однако периодически отмечают заражения лептоспирозом крупного рогатого скота или людей. 

Чтобы заразиться, нужно иметь трещины или ранки на коже либо слизистых поверхностях. Например, корова пьет из водоема, куда попали фекалии грызунов. Или человек купается там.

Другой путь: те же фекалии грызунов попали в колодец, молоко, мясо. Либо кто-то съел зараженного сурка (частое дело в Африке), но не прожарил его как следует.

К счастью, как мы уже сказали выше, лептоспироз вызывают бактерии. Поэтому антибиотики азитромицин и доксициклин помогают предотвратить тяжелые случаи и летальные исходы, если вы вовремя поняли, что заболели лептоспирозом. 

Вот только в Африке проблема с врачами и диагностикой, а если с опозданием начать принимать антибиотики перорально, проблему это может не решить. Когда болезнь дошла до тяжелой формы, предпочтительнее внутривенные инъекции антибиотиков, но больной вряд ли сделает их себе самостоятельно, а найти грамотный медперсонал в условном Конго — иногда прямо античное приключение.

Да, стоит отметить: туристы в африканских странах тоже часто подхватывают эту болезнь. При сплавах на плотах и каноэ, при купании — разные могут быть варианты. Смертность при лептоспирозе обычно не выше 10%, при желтушных формах — 15%, но бывают исключения, то есть вспышки с более высоким уровнем летальности. От чего это зависит — доподлинно не известно.

Президент Танзании говорит, что причина вспышки — «растущее взаимодействие между людьми и животными из-за деградации окружающей среды». О чем это она?

Понять политиков часто сложно — неважно, говорим мы о действующем президенте США или Танзании. На известных картах, измеряющих площадь зеленых листьев из космоса, Танзания с 1980-х показывает явный прирост зеленой площади. Что именно и куда деградирует — остается догадываться.

Возможно, Самия Сулуху имела в виду более частую браконьерскую охоту на местных животных. Но поскольку никаких цифровых показателей о ее динамике неизвестно, то и о росте трудно что-то утверждать.

Кроме того, надо учесть, что для распространения и Эболы, и лептоспироза нужна не «деградация окружающей среды», а скорее наоборот.

Взглянем на схему циркуляции Эболы в природе: ей необходимы животные-носители, причем дикие. Без них вспышки не будет. Лептоспироз? Нужно заразиться от дикого грызуна (синантропные крысы почему-то приносят его вспышки реже диких родственников по отряду), а без водоема это еще и не очень просто. И рост численности грызунов, и расширение местных водоемов сложно с ходу отнести к деградации. 

Может быть, танзанийский президент имела в виду, что люди расширили свой ареал обитания? Это тоже вряд ли: в Танзании возникло мало новых деревень, то есть нельзя сказать, что ареал обитания людей сильно увеличился.

Что действительно повышает вероятность вспышек Эболы и лептоспироза?

В то же время некоторые изменения в окружающей среде в самом деле повышают шансы на вспышки этих болезней.

Начнем с лептоспироза. Чем больше площадь зараженных водоемов, чем выше осадки в регионах, где живут грызуны, тем проще бактерии «перескочить» на человека. Не секрет, что площадь озер в Восточной Африке в последние годы растет, в том числе озера Виктория. Глобальное потепление в истории Земли практически всегда сопровождается ростом количества осадков и, следовательно, ростом площадей озер на Черном континенте. На протяжении этого столетия их площадь там может увеличиться на сотни тысяч квадратных километров, а при некоторых сценариях — на миллион квадратных километров. 

Дожди, которые будут при этом идти, резко увеличат популяции грызунов, а вот популяции хищников, контролирующие их численность, успеют вырасти до нужных значений не сразу. К тому же затопления ранее сухих регионов — и населенных пунктов — будут нормой. Люди, чьи деревня или город внезапно стали Венецией, часто контактируют с водой кожей. Если на ней порезы — вероятность заболевания высока.

К сожалению, это проблема не только африканская. Как мы уже отмечали, Каспий в этом столетии расширится, а на его берегах находятся самые густонаселенные области Дагестана, чье население, между прочим, измеряется миллионами человек. Лептоспироз там есть и сегодня, но редко поражает людей — в основном крупный рогатый скот.

Однако это ненадолго. Когда Каспий поднимется, вспышки размножения грызунов гарантированы. Так же гарантировано затопление густонаселенных и плотно застроенных частей Махачкалы и Дербента, прилегающих к морю. Естественно, это создаст идеальные условия для распространения лептоспироза. К сожалению, поделать с этим ничего нельзя, поскольку российское государство не в курсе угрозы разлития Каспия и, напротив, готовится к его уменьшению в XXI веке.

Поэтому, если вы планируете в будущем посещать Дагестан, можно заранее почитать о типовых симптомах лептоспироза, чтобы, обнаружив их у себя, вовремя обратиться к врачу.

Во многом сходная картина с Эболой: увеличение площади листьев в мире, в научной литературе известное как глобальное озеленение, создает более благоприятные условия для летучих мышей и прочих переносчиков этого вирусного заболевания. К счастью, они не водятся в России, поэтому учащающиеся и все более тяжелые вспышки этого вируса на первом этапе нас не затронут.

Через несколько десятков лет, однако, все может измениться: при достаточно долгой адаптации к жизни в человеке (ВИЧ-инфицированном) Эбола может научиться передаваться от человека к человеку воздушно-капельным путем. И тогда, конечно, России ее тоже не избежать. 

Будем надеяться, что отечественные разработчики вакцин от Эболы будут регулярно обновлять ее в соответствии с требованиями времени, а Минздрав без задержек станет разрешать использование «апдейтов» в гражданском обороте. Правда, надежды на это мало: достаточно напомнить, что «сборку» вакцины от «омикрона» в России создали еще в 2021 году, а в гражданском обороте ее нет и в 2023-м.