Группа ученых из США и Монголии пришла к выводу, что монгольские кочевники начали практиковать верховую езду после окончания засухи в конце первого тысячелетия до нашей эры.
©Wikipedia
Сейчас освоение верховой езды кочевниками Монголии рассматривается как один из ключевых драйверов евразийской предыстории. Ранее исследователи из Великобритании и США показали, как кочевое движение повлияло на развитие ранних трансъевропейских торговых сетей, которые, вплоть до нового времени, использовались для транспортировки товаров, людей и передачи информации в пределах всего континента. Согласно доминирующей гипотезе, автором которой является российский антрополог Анатолий Хазанов, кочевники впервые оседлали лошадей примерно 3500 лет назад, что стало реакцией на продолжительную засуху.
В новой работе сотрудники Института человеческого развития Общества Макса Планка, Йельского университета, Американского центра по исследованию Монголии и других учреждений проверили эту гипотезу. С помощью радиоуглеродного анализа авторы оценили возраст всех известных останков лошадей, ассоциирующихся с археологической культурой, которая была распространена на территории современной Монголии в бронзовом веке (3500–1200 лет до нашей эры). Затем ученые уточнили калибровку групп радиоуглеродных дат с помощью статистического метода, известного как байесовский анализ.
На основании полученных данных исследователи построили карту и высокоточную модель ранней эксплуатации одомашненных лошадей в монгольских степях. Это позволило авторам сопоставить распространение верховой езды с другими важными культурными изменениями в Восточной Евразии и, в частности, древней Монголии, например попаданием колесниц в Китай и локализацией оленных камней. Согласно проведенному анализу, монгольские кочевники могли начать практику верховой езды около 1200 года до нашей эры, или за несколько веков до того, как всадники были впервые задокументированы в исторических письменных источниках.
По мнению ученых, процесс освоения верховой езды в регионе происходил быстро и на фоне более благоприятного и влажного климатического периода, что ставит под сомнение гипотезу об адаптации к засухе. Таким образом, результаты работы указывают на то, что степные скотоводы могли оседлать лошадей вне культурной адаптации к изменению климатических условий. При этом одомашнивание животных и развитие торговых сетей нашло отражение в социальном устройстве, религиозных практиках и искусстве монгольских кочевников: так, мастерские и захоронения нередко располагались вдоль транспортных коридоров.
Религиозный аспект верховой езды проявился, в частности, в практике изготовления оленных камней, в честь которых культура Монголии бронзового века получила название. Эти камни представляют собой прямоугольные или цилиндрические (круглые) плиты, которые устанавливались в степи самостоятельно или в рамках комплекса. На оленных камнях изображались одеяния, нередко разделенные пространственно на три сегмента опоясывающими линиями пояса и ожерелья. В нижней зоне располагались предметы воинского снаряжения (лук, кинжал, топор), подвешенные к поясу, в средней — животные, в верхней — лицо.
Статья опубликована в The Journal of Archaeological Science.
