Достоевский, картошка и химия звезд

Фуллерены – это крупные молекулярные соединения, которые представляют собой замкнутые многогранники из атомов углерода. В 1985 году Роберт Керл, Ричард Смолли и Гарольд Крото в ходе исследования химических процессов, происходящих в звездах, смогли опытным путем обнаружить подобные молекулы при облучении графита. За это трое ученых в 1996 году разделили между собой Нобелевскую премию по химии, а Гарольд Крото был посвящен королевой Великобритании в рыцари.

Господин Крото, несмотря на свои громкие титулы, превращаться в сноба не стал и широко занялся проблемами современного образования, часто напрямую работая с детьми. В частности, он открыл сайт

^{Гарольд Крото ©kroto.info}

– Тогда как, по-вашему, стоит организовать изучение иностранных языков?

– Ты не должен ходить в школу, чтобы выучить русский. Чтобы это сделать, тебе нужно еще ребенком приехать в Россию и начать играть с русскими детьми в песочнице прямо с 3-4 лет, без серьезных стараний – это и есть естественный способ выучить язык. А учить его за партой в школе, в университете – это просто глупый способ учить языки.

Язык математики – это немного другое, однако величайший математик Джон Фон Нейман, например, выучил его не в школе, а в процессе изучения книг по математике. Причем он учился читать по этим книгам! Он познавал английский язык не через детские стишки, а через учебники по математике. Это, на мой взгляд, очень интересный случай. Это действительно что-то говорит об образовании, но люди пока это не совсем понимают.

Я думаю, что сейчас, после тысячи лет развития образования, мы до сих пор далеки от решения этих проблем. Сам я делаю только то, что могу. Я использую интернет, чтобы повернуть все на 180 градусов, чтобы сфокусироваться на учителях, поймать то, чем они больше всего увлечены в науке.

Какая-то государственная комиссия скажет: «учи этому». Нет, так не должно быть. Нужно учить только тому, что ты сам любишь. Невозможно чему-то научить, невозможно создать интерес к предмету, если ты сам не увлечен им с головой. Даже не так важно, чему именно ты учишь, если это действительно раскрывает творческий потенциал ребенка.

– Значит, способ образования не важен, наибольшее значение имеет увлеченность?

– Не совсем. Чтобы раскрыть увлечение ребенка, нужно иметь увлеченного учителя. Целый спектр учителей, которые бы могли показать: вот эту науку я действительно люблю. Чтобы дети могли напрямую приобщиться к человеческому опыту. Учитывая, конечно, что какие-то вещи они уже знают. Дети должны учиться, раскрывать свой потенциал, но они не заинтересованы – просто сидят в своих мобильных телефонах. Ребенок учится чему-то, поглощая окружающую его информацию как губка. И обычно человек поглощает ту информацию, которая вызывает наибольший интерес.

Так, например, выучиваются языки. В той же песочнице – видишь собаку, тебе говорят – это собака. Видишь картошку – тебе говорят, что это «kartoshka». Реальная, а не какие-то нелепые рисунки картошки в учебниках. Например, в учебнике французского я вижу изображения собаки и подпись: «chien». Я даже не знаю, как это произносится по-английски. Хочется произнести «шиен», согласно транскрипции букв английского языка, а нужно произносить по-другому. Причем даже сейчас, столько лет спустя, хотя переключение с одного произношения на другое должно быть автоматическим.

– На ваш взгляд, какие недавние или относительно недавние исследования и открытия в химии могут повлиять на будущее человечества наиболее радикально?

– Я не занимаюсь прикладной наукой, меня больше интересует фундаментальная. Я не могу знать всего. Я лишь делаю то, что мне интересно, настолько хорошо, насколько могу. Я не очень хорош в стратегической науке – говорить людям, что им развивать и так далее. Наше открытие было сделано не потому, что мы искали что-то определенное, – я просто был заинтересован в звездной химии, никто бы не стал крупно спонсировать такие исследования. Но именно поэтому крайне важно финансировать фундаментальную науку, мне кажется.

Конечно, существуют огромные проблемы – энергетика, глобальное потепление, загрязнение воды, дефицит воды… Не могу сказать, в каких исследованиях однозначно будет прорыв. Но если говорить об энергетике, в частности, о повышении эффективности солнечных батарей, то мне кажется, что решение может прийти из области моих научных интересов.

У моего открытия действительно может быть прикладной аспект – фуллерены являются прекрасным энергетическим хранилищем, например электронов. То есть если фуллеренам найдут применение в технологиях, то это наверняка будет область электроники.

***

Хотелось бы выразить благодарность старшему менеджеру по внешним коммуникациям Сколтеха Александру Золотареву, который сделал эту беседу возможной.