В Кении раскопали стоянку, на которой люди жили почти 80 тысяч лет

Масштабную картину жизни в Восточной Африке долгое время — начиная со среднего палеолита и заканчивая железным веком — показывает исследование международной группы ученых во главе с директором Института человеческого развития Общества Макса Планка Николем Боивином (Nicole Boivin). Местные условия в Панга-я-Саиди (Panga ya Saidi) на территории современной Кении были исключительно стабильны, и люди оставались здесь даже в периоды, когда большая часть Африки оказывалась не слишком подходящей для жизни. 

В статье, опубликованной в журнале Nature Communications, исследователи пишут, что древнейшие каменные инструменты, найденные в Панга-я-Саиди, датируются 78 тысячами лет назад. Другие находки показывают, что около 67 тысяч лет назад происходил переход к более эффективным технологиям обработки камня. Судя по всему, этот процесс был постепенным, а не одномоментным, что противоречит некоторым взглядам на развитие человечества как на череду революционных нововведений.

Отдельно авторы отмечают, что около 74 тысяч лет назад, когда взорвался индонезийский вулкан Тоба, стоянка оставалась населенной. Считается, что в ходе последовавшего за этим катастрофическим событием похолодания человечество оказалось на грани вымирания и выжили лишь считаные тысячи. Однако обитаемость Панга-я-Саиди указывает, что даже это испытание могло оказаться не таким уж суровым для молодого человечества — и уже к 60 тысячам лет назад численность населения стоянки начала быстро расти.

Впрочем, главное, на чем заостряют внимание ученые, — долгая и непрерывная жизнь людей в окрестностях Панга-я-Саиди и постепенное изменение их культуры. Около 65 тысяч лет назад здесь появляются первые бусины из скорлупы страусиных яиц и раковин моллюсков. В промежутке между 48 тысячами и 25 тысячами лет назад — артефакты с резьбой по кости. Стоянка находится в отдалении от побережья, и на ней не обнаруживают свидетельств активной хозяйственной эксплуатации морских ресурсов. Лишь поделки из раковин указывают на возможный обмен с жителями прибрежных «хайвеев», по которым проходили основные пути миграции и расселения.