«Мы с вами всего один пиксель, если обнимемся». Разговор про работу геодезиста с Александром Савиловым

[Naked Science]: Сразу же хочется понять: вот как ты взаимодействуешь с коллегами, которые тоже занимаются проектированием, объектами, ландшафтом? Архитекторы, дизайнеры, непосредственно строители. Вы с ними скорее союзники? Или ты выразительно вздыхаешь, когда они приносят тебе свои наработки?

На мой взгляд, коллегам со мной должно быть очень легко взаимодействовать. Почему так? Формулировка «геодезия» в моей должности появилась совсем недавно. При этом у меня огромный опыт в работе проектировщиком: пять лет после института я работал им, сидел за монитором — и проектировал, проектировал, проектировал. И за это время у меня накопился тот объем знаний, который я сейчас могу применять в работе. У меня нет профильного образования в геодезии, но все приобретенные знания в проектировании мне очень помогают, условно, если я не доработал в полях, то с легкостью компенсирую пробелы за компьютером. Где-то могу интерполировать, достроить, дорисовать. 

Это то, что касается «лагеря» проектирования. Что же на счет «лагеря» строительства, у меня также есть опыт инженера ПТО (производственно-технический отдел – обязательный атрибут строительной компании). С виду — та же работа за компьютером, но только здесь — готовые проекты, а результат — исполнительная документация на выполненные работы и построенный объект. И вот на этом поприще, скажу вам по секрету — я строил, ремонтировал дороги и даже делал геодезические съемки, не выходя из кабинета. И такое бывает. 

Скажу вам по секрету: я строил дороги, ремонтировал дороги и делал геодезические съемки, не выходя из кабинета. И такое бывает!

При строительстве аэродрома я был связующим звеном между командой проектировщиков и командой строителей. Как правило, это два разных лагеря, которые обмениваются задачами, как при игре в волейбол — «мы мяч перекинули, теперь дело за вами». Я был той сеткой, через которую перебрасывают этот мяч. Было достаточно сложно, но мне хватило компетенций, чтобы говорить на одном языке и с проектировщиками, и со строителями — и корректно передавать и ставить задачи и увязать эти два, зачастую противоборствующих лагеря, между собой. Так что я побывал по обе стороны баррикады и прекрасно понимаю и тех, и других специалистов.

[NS]: А что говорит твой личный опыт: насколько незаменима работа в полях и присутствие на объектах? Или можно большую часть времени работать с программами, проектировать и визуализировать дистанционно?

[АС]: Присутствовать на объекте нужно обязательно. Возвращаясь к предыдущему вопросу, хочу добавить, что встречал такую классическую схему, когда люди учатся на геодезиста или на проектировщика, и поначалу после учебных заведений идут в поля. И лишь спустя годы, набегавшись изрядно, начинают стремиться в кабинеты. Я же — как Бенджамин Баттон: развиваюсь в обратную сторону. Ушел из кабинета в поля.  Мне приносит удовольствие работа на объекте, это своеобразная ЭДС (электродвижущая сила) которая толкает меня. Кто-то любит сидеть в кабинетах, их на улицу за уши не вытащишь. А я же получаю неподдельное удовольствие, когда вижу, как что-то строится. Когда я сам запроектировал дорогу, сопровождал строительство, и потом по ней еду, зная, что здесь я запланировал определенный вираж, а здесь — вписал такие кривые. Видеть результат своего труда вживую — это же такое огромное удовольствие. Это тот драйвер, который заставляет вопреки всем «за» и «против» превозмогать все трудности. Так что, к счастью, мне в полях нравится работать, с учетом того что без этого никак не обойтись. 

Я же — как Бенджамин Баттон: развиваюсь в обратную сторону. Ушел из кабинета в поля.

[NS]:  Насколько, на твой взгляд, работа геодезиста в городе отличается от работы геодезиста на открытых пространствах? Есть ли разница?

«Геодезист» — это такое емкое понятие, но по своей специализации они бывают очень разными. Для каждой задачи подходит своё оборудование с разной точностью и радиусами действия. Например, тех, кто работает с городскими зданиями, отличает требования миллиметровой точности измерений. Такой точностью обладает только один ряд приборов – электронные тахеометры. Многие видели их на улицах на треногах, еще их часто путают с камерами фиксации нарушений ПДД.

На линейных объектах, где допустима погрешность в два-три сантиметра, используется спутниковое оборудование. Оно также, как и тахеометр, позволяет получить координаты точки, пусть, и с меньшей точностью, но дает несравнимую мобильность при его использовании. Если мы строим новую, или снимаем существующую автомобильную дорогу длиной в несколько километров — то там можно «утомиться» переставлять тахеометр, так как оптимальное расстоянием между станциями 300-400 метров. Со спутниковым оборудованием таких ограничений нет.

Есть специалисты, которые работают на крупных объектах, например, в угольных шахтах и разрезах –  маркшейдеры. У них погрешность в тысячу кубометров материала вообще не считается серьезной. А вот у тех, кто строит атомную электростанцию, десятые доли миллиметра — это уже недопустимое отклонение. Один человек, именуемый геодезистом, может вообще не понимать, о чем говорит другой. Мой близкий друг десять лет работает в сфере, при этом, спутниковое оборудование в руках не держал ни разу.

Возвращаясь к вопросу – город или поля? Я учился на дорожника, всегда работал в этой отрасли. Мне это до сих пор интересно, поэтому я часто нахожусь в полях. Как говорят, дорога связывает города. Строительство в населенных пунктах, как правило, подразумевает ПГС (промышленное и гражданское строительство). Там своя специфика, свои точности, свои сложности.

Один человек, именуемый геодезистом, может вообще не понимать, о чем говорит другой. 

Чем отличается моя работа? Я часто бываю в живописных местах. За прошедшие три года я посмотрел больше городов, чем за всю предыдущую жизнь. И это здорово — я рад, что я не зажат каким-то конкретным городом или зданием.

[NS]:  Мне кажется, спроси первого встречного, где работают геодезисты, и он ответит:  на земле или под землей. Например, в метро. А ты говоришь про спутниковую съемку, про съемку с воздуха. Расскажи поподробнее, из чего состоит работа геодезиста на объектах и что конкретно вы изучаете.

В вопросе перемешаны несколько понятий, давайте их немного разделим. Есть объекты, которые мы снимаем (или строим), и есть средства измерения — наши приборы. Объекты могут быть разными – это дороги, здания, тоннели, шахты. Там, где нет связи с космосом, то есть под землёй, геодезисты работают с оптическими приборами. Они измеряют углы, расстояния, вычисляют координаты точки при помощи внутренних компонентов, датчиков. Приборы автономны и могут работать под землей, под крышей, в помещении.

Мы же, дорожники, работаем на поверхности, нам доступен открытый небосвод, что дает возможность получать сигналы со спутников – GPS, ГЛОНАСС, Beidou, объединенных общим названием GNSS. Так я получаю координаты точки горазодо быстрее, удобнее и в огромном количестве, совершенно комфортно работая без помощника.

Спутниковая геодезия — это очень крутой инструмент, говоря молодежным сленгом, перевернувший игру. Спутники летают на высоте 20 тысяч километров, передают радиосигнал, который еле-еле отделим от естественного электромагнитного шума Земли. И чтобы выделить из этого шума сигнал, собрать его, обсчитать и получить точную координату — требуется действительно гений инженерного разума.

Когда какое-нибудь мобильное приложение с картой начинает сбоить, я никогда не ругаюсь, потому что понимаю, насколько это сложно, и насколько это всё тонкая материя — просто мы к ней привыкли и воспринимаем как должное.

[NS]:  А вот, скажем, глобальный климатический кризис — он как-то влияет на вашу работу? Раз уж он глобальный? Вы начинаете проектировать и строить по-другому, с учетом того, что климат меняется? Или в принципе это не то, что быстро сказывается на вашей сфере?

[АС]: С точки зрения геодезии гораздо важнее другое природное явление – движение материков. Есть международные службы, которые мониторят этот параметр – у них станции по всему миру. Они постоянно позиционируют и отслеживают эти перемещения через спутники, через звезды, через наблюдения сверхдалеких небесных тел. По-моему, Австралия движется в сторону Евразии сантиметра на три в год. Всё это нужно вовремя учитывать. Этим занимается международный проектный институт. Мы, как пользователи, покупаем приборы, учитывающие все эти моменты, и просто пользуемся ими. Для нас это уже в порядке вещей, но, чтобы это стало реальным, невероятные инженерные гении собрались, создали и продолжают поддерживать и развивать эту систему.

По-моему, Австралия движется в сторону Евразии сантиметра на три в год. Всё это нужно вовремя учитывать.

[NS]:  Ого, очень масштабно. Скажи, а для тебя как для специалиста важнее учесть ландшафт полностью и сохранить его? Или все-таки создать объект и найти какой-то компромисс между тем, что есть, и тем, что будет?

[АС]: Я всегда подходил к объектам с эстетической точки зрения и смотрел на них сверху. Если он выглядит органично и красиво, то и ехать по этой дороге тоже будет комфортно и приятно. Я очень люблю, чтобы всё вписывалось в ландшафт. Для этого я часто путешествую по виртуальным картам и панорамам. Смотрю, как специалисты проектировали те или иные объекты в других регионах. При этом нужно учитывать, что нельзя просто взять любой рельеф, сровнять всё бульдозером и построить, как ты хочешь. Это будет не только некрасиво, но и безумно дорого. Нужно искать компромисс между тем, что у тебя уже есть, и тем, что бы ты хотел видеть как художник. 

Что я обычно делаю? Я «взлетаю» на квадрокоптере, делаю ортофотоплан и рисую очень красивую картинку – расположение машин, обочин, других объектов. Это, в том числе, помогает лучше донести идею до заказчика, чтобы он посмотрел, понял замысел, оценил проектное решение, и, быть может, даже сказал «вау». Благодаря такому инструменту я вписываю объект в ландшафт. Минимизируя объемы дополнительных работ, я стараюсь делать всё эстетично.

[NS]:  Расскажи поподробнее, в каких случаях применяется аэрофотосъемка, когда важны спутниковые данные, а когда важно поснимать местность в приближении?

[АС]: Давайте простым языком говорить. Когда вы приближаете изображение в любом сервисе спутниковых карт, вы различаете местность до определенного момента, а потом это всё превращается в пиксели. Слишком близко не рассмотришь. Если в цифрах, то максимальное разрешение — это полметра на пиксель. Мы с вами всего один пиксель, если обнимемся. Это пока что предельная разрешающая способность спутниковых снимков.

Мы с вами всего один пиксель, если обнимемся

Но можно посмотреть на объект с разрешением уже всего один-два сантиметра на пиксель, тогда нас с вами будет очень хорошо видно (можно даже рассмотреть лица) — такой результат дает аэрофотосъемка. Почему? Потому что спутник летает где-то по орбите на высоте в тысячи километров, а квадрокоптер – на пятидести-ста метрах. Хороший квадрокоптер с современной камерой дает такие разрешение и детализацию.

Весь прошлый год у меня прошел под эгидой аэрофотосъемок. Я ни на один объект, даже если он очень простой, не ездил без коптера. Используя аэрофотосъемку, я получаю упомянутый ранее ортофотоплан, который строится по вычисляемому специальным софтом плотному облаку точек, представляющее собой огромный массив данных для проектирования. Помимо детализации ортофотоплан геопривязан. То есть я могу сразу закинуть его в программу, в которой я делаю чертежи, и измерить расстояния или обрисовать объекты в реальном размере. Таким образом бордюр метровой длины и на улице, и в моем чертеже в  AutoCAD или nanoCAD. Также при помощи квадрокоптера я делаю 3D-панорамы, загружаю их в облако и делюсь с коллегами, кидая ссылку или QR-код. Например, рассылаю своим коллегам — машинистам, механизаторам, мастерам. Они крутят панораму, видят объект сверху и тут же принимают решения: здесь у нас – карьер, здесь мы поставим технику, здесь у нас — начало объекта, здесь — конец.

Весь прошлый год у меня прошел под эгидой аэрофотосъемок. Я ни на один объект, даже если он очень простой, не ездил без коптера 

Появление в моей жизни аэрофотосъемки перевернуло мою карьеру. Считаю, что применение этого инструмента — новый шаг в области проектирования. Сложно переоценить, как сильно аэрогеодезия минимизирует потери времени и ошибки в проекте. Это очень крутой инструмент. 

[NS]:  На твой взгляд, есть ли место нейросетям и искусственному интеллекту в твоей профессии? Сейчас или в будущем? Как на это смотришь?

[АС]: Конечно, он сразу не заменит полностью голову инженера, но искусственный интеллект уже потихоньку приходит. Конкретный пример: чтобы построить плотное облако точек, мне нужно на хорошем ноутбуке потратить пять-шесть часов на средний объект. Новая технология, использующая ИИ, делает это менее чем за полчаса. И это только первые шаги. В каком-то условном будущем искусственный интеллект сам распознает то, что снял квадрокоптер, рассмотрит отснятый материал, проанализирует существующий объем данных в интернете и самостоятельно дешифрует информацию. Грубо говоря, сам поймет где – столб, где – люк, где – асфальт, где – бордюр, и сгенерирует эти объекты в виде проекта.  А нам, как специалистам, нужно будет только управлять этими процессами.

[NS]:  Ты сам себя кем больше ощущаешь? Ты ученый, ты исследователь, ты творец, художник? Кто ты для себя?

[АС]: Как я себя могу охарактеризовать? Сложно сказать. Может, так — творческий строитель! Я хочу привносить в процесс строительства автоматизацию, отбрасывать рудиментальные технологии и приемы, работать в ногу со временем, при этом не терять эстетику и добавлять какие-то интересные, продуманные детали. Строить красиво.

Как я себя могу охарактеризовать? Сложно сказать. Может, так — творческий строитель!

[NS]:  Встроен ли в тебя базово некий профессиональный скепсис? Например, когда ты смотришь какой-нибудь фильм-катастрофу, про разрушения, постройки, эпичные моменты обвалов. Как ты это воспринимаешь? Как зритель? Или как внимательный специалист?  

[АС]: Я стараюсь абстрагироваться. Я хочу смотреть кино, а не искать ляпы. Вообще, очень хорошо, когда режиссер всё-таки продумывает свою картину, например, как «Интерстеллар». Там были сильные консультанты. Или какой-нибудь «Глубоководный горизонт» — видно, что инженер (герой фильма), который пытался предотвратить катастрофу, разбирается в своем деле, сыплет терминами, а не общими фразами. Это классно. Приятно смотреть такое кино.

[NS]: Расскажи чуть-чуть про свой YouTube-канал. Какая была цель? Порефлексировать? Поделиться инсайтами? Научить кого-то?

[АС]: YouTube-канал — не слишком долгий период моей жизни. У меня было четкое представление, что для того, чтобы что-то вещать с экрана, нужно быть сильным специалистом в той области, о которой ты будешь говорить. Так уж сложилось, что я отлично разбирался в AutoCAD — чертежной программе, в которой я работаю. Ну значит буду говорить про AutoCAD! 

На девять месяцев я погрузился в видеоблогинг. Для каждого видеоролика я писал сценарий. Иногда переписывал его раза по три. Работал со звуком, с телесуфлером, со светом, моушен-графикой, монтажом. Пытался сделать максимально качественный контент, красивую картинку, проработанный сценарий, чтобы передать весь свой богатый опыт зрителю. Проект пришлось поставить на паузу. Прошло уже три года с момента загрузки последнего видео, но до сих пор происходят ситуации, когда, знакомясь с людьми по работе, они говорят: «Я тебя помню. Я смотрел твой канал. Спустя пять лет помню, что очень классно, без воды. Все четко, быстро и по делу». Для меня это лучший комплимент. Это целая веха в моей жизни. Мне кажется, я сумел передать очень большой объем полезной информации начинающим пользователям. Они приходят, смотрят, учатся. Соответственно, будет меньше ошибок, проекты будут качественнее, объекты будут быстрее строиться. Это здорово.

[NS]:  Как ты видишь свое развитие в ближайшем будущем?

[АС]: Геодезия — это бесконечный мир, учиться всегда есть чему. К примеру, только в этом сезоне мы научились определять положение двух точек на расстоянии десятка километров с миллиметровой точностью. Как это делать? Ставятся приемники и записывают спутниковые измерения несколько часов. Затем они обрабатываются в программе. На выходе мы получаем расстояния между приборами с миллиметровой точностью даже если между ними километры. А еще, например, бесконечный мир – автоматизация камеральных работ. Те же нейросети, о которых мы говорили. Или, скажем, лазерное сканирование. Пока это дорого и не всегда целесообразно, но всё равно интересно. Тут нужно быть аккуратным и не бросаться в омут с головой, покупая очень дорогостоящие приборы.

Если ты чемпион мира по тахеометру, ты проиграешь чемпиону района по GPS. Все виды приборов надо изучать, комбинировать!

[NS]: Какой совет ты бы дал начинающему геодезисту или человеку, который хотел бы развиваться в твоем направлении?

[АС]: Наверное, не бояться! Посоветовал бы начинающим геодезистам смотреть шире. Пробовать работать с разными приборами. Не зацикливаться на одном. Это неправильно. Если ты чемпион мира по тахеометру, ты проиграешь чемпиону района по GPS. Все виды приборов надо изучать, комбинировать. С первого взгляда можно подумать: аэрофотосъемка — это какой-то космос. Но с каждым днем новые технологии становятся доступнее. Нужно не бояться осваивать современные инструменты. Изучать. Новые времена, новые технологии, новый взгляд на привычные вещи.