Говорить нельзя молчать

Soft skills («мягкие навыки») и прежде всего — навыки коммуникации, — начинают играть все большую роль в науке. От ученых ждут не только хорошего доклада на научной конференции, но и способности построить коллаборацию с коллегой из другой области науки, вести твиттер и уметь говорить о своей работе на широкую аудиторию: без выстроенного публичного образа сложнее привлекать к своей работе талантливых студентов и гранты, и невозможно лоббировать свою работу. Прошлое, настоящее и будущее отношений российских ученых к коммуникации исследовала для Naked Science Александра Борисова, исполнительный директор Ассоциации коммуникаторов в сфере образования и науки (в прошлом сама бывший ученый-кристаллограф).

Золотая ширма

В постперестроечный период общим местом был тезис об СССР как периоде наивысшего расцвета популяризации науки. Ученые и научные журналисты ставили в пример это «светлое прошлое» как некий потерянный рай, где у ученых было отличное финансирование, а результаты научных исследований доносились до публики. Не касаясь политической стороны этих тезисов, недавние исследования отметили ряд нестыковок и в фактической стороне. Так, было показано, что распространившиеся в 90-е среди широкой публики верования и практики нью-эйдж вовсе не хлынули в страну с открытием границ, а проросли в среде научно-технической интеллигенции. Научно-популярные журналы советской эпохи не только публиковали кулинарные рецепты, но и статьи о паранормальных явлениях и НЛО. Идеи о древних астронавтах, прибывших на Землю, распространились именно из академических кругов к инженерам и более широким слоям советской интеллигенции. 

Научно-популярные журналы и лекции общества «Знание» поражали размахом в смысле количества и тиражей (например, в одном только 1976 году члены общества провели более 24 миллионов публичных лекций),  но основная их роль была в меньшей степени просветительской и в большей — идеологической. Это не оставляло пространства для дискуссии и критики и не открывало науку людям. Напротив, советские ученые были особой кастой, жителями «башни из слоновой кости», у которых не было необходимости выходить к людям. Такой выход откровенно не одобрялся и даже возбранялся.

Академическая среда того времени — это определенная каста, и она имела определенные принципы…

Константин Анохин

Самый известный советский популяризатор науки Сергей Капица (кстати, и его культовая программа «Очевидное — невероятное» тоже отметилась пропагандой нью эйдж) фактически пострадал от «эффекта Сагана» (назван по имени первого знаменитого американского ученого-популяризатора Карла Сагана — из-за его работы на телевидении коллеги не воспринимали его как серьезного ученого, хотя его научные результаты говорили об обратном). Став настоящим героем науки для миллионов телезрителей, своей программой при этом он закрыл себе путь к признанию среди коллег: его так и не выбрали в Академию наук, даже в постсоветский период. Вот как об этом рассказывает член-корреспондент РАН и друг семьи Капицы Константин Анохин: «Академическая среда того времени — это определенная каста, и она имела определенные принципы. <…> Наука должна делаться учеными и они не должны становиться медийными личностями. И второе — что ученый никогда не должен заниматься бизнесом».

Когда внешний каркас поддержки популяризации науки — советское государство — рухнул, вся система схлопнулась, так как она не двигалась внутренними силами и потребностями науки и была создана в первую очередь для опосредованного обслуживания идеологических задач. Система коммуникации науки в 2000-е годы не возрождалась из советской модели, а создавалась заново.

Успешные совместители

В 2000-е годы популяризация науки была исключительно движением снизу вверх. Здесь стоит отметить решающую роль фонда «Династия» в поддержке научно-популярных лекторов и программы модернизации музеев, отделы науки в независимых общественно-политических СМИ, инициативу МГУ по запуску фестиваля науки. В 2010-е годы в эту сферу вернулось государство, поэтому коммуникация науки опосредованно вошла в показатели эффективности программы «5-100», в 2016 году ее обязательность напрямую закрепила Стратегия научно-технологического развития России.

Об активности ученых в коммуникации науки можно судить по их попаданию в радары профессиональных объединений в сфере научной коммуникации, таких как Ассоциация коммуникаторов в сфере образования и науки (АКСОН). Так, премия «Коммуникационная лаборатория», которая c 2017 года отмечает успехи коммуникационных команд вузов и НИИ, неизменно констатирует растущую вовлеченность ученых в коммуникационную работу своих организаций. Ученые комментируют текущую повестку в СМИ, дают интервью и пишут колонки, снимаются для YouTube-каналов, вовлекают обывателей в проекты гражданской науки.

Более того, ученые успешно играют и на поле профессиональных научных журналистов. Так, в 2019 году призерами премии «Научный журналист года» (проводится АКСОН при поддержке Merck) стали два сотрудника Института биоорганической химии РАН — Дмитрий Лебедев и Михаил Погорелый, а в 2020 году лучшим научным журналистом России и затем — Европы стала Мария Пази, аспирантка Института эволюционной физиологии и биохимии РАН. Они пишут о науке как фрилансеры, однако результаты премий показывают, что в этом они, професиональные ученые, успешнее работающих фуллтайм журналистов. Ученые составляют значительную часть слушателей профильного онлайн-курса «Научная коммуникация». В отзывах они указывают, что для них инструменты научной коммуникации — в первую очередь, средство создать и усилить свой личный бренд, ценность которого в настоящее время растет.

От первого лица

В октябре 2021 года организаторы мастерской для молодых ученых Rethink – РХТУ им. Д.И. Менделеева – задали ряд вопросов о барьерах в научной карьере и отношении к популяризации науки более 150 ее участникам. Около половины опрошенных отметили проблемы с коммуникацией как серьезный барьер в создании эффективных коллабораций. Они указывали не только на недостаток навыков ведения переговоров, владения языком и умения внятно донести свою мысль до людей, не являющихся узкими специалистами, но и «отсутствие институционального стандарта научных коммуникаций». Популяризацию науки указывали как один из главных методов привлечения молодежи в российскую науку. Более того, тема коммуникации прозвучала и в вопросе о том, почему ученые в России менее финансово успешны, чем в других странах. «Потому что при обучении в университетах на естественно-научных специальностях не обучают тому, как запатентовать, привлечь инвесторов, разрекламировать и продать собственное изобретение», – отметил один из респондентов.

Кроме того, молодые ученые довольно открыто говорили о пробелах в межличностной коммуникации, которые негативно влияют на коллаборации. Отмечалось «отсутствие атмосферы и культуры сотрудничества», «снобизм академиков и высшего руководства», общая неориентированность на взаимодействие с внешними людьми.

«Даже великое открытие останется в тени незначительных, если никто о нем не расскажет»

Материалы опроса возвращают нас к первому тезису этой статьи — коммуникация и soft skills проникли во все аспекты научной работы, и активные молодые ученые в России в курсе этой тенденции, стремятся «оседлать» и применить ее в своей работе. Со стороны государства это движение поддерживают индикаторами в грантовых программах и расширением требований к реализации третьей миссии (первые две — образование и наука, или наоборот) ученых и научных организаций.

«Мой научный руководитель однажды сказал, что даже великое открытие останется в тени незначительных, если никто о нем не расскажет. Свою работу нужно уметь презентовать, объяснить простым языком что ты сделал и зачем. Обычный человек не увидит в статье среди кучи цифр ничего великого и это нормально», – написал один из участников школы. 

Исходя из данных опроса, можно сформулировать четыре основных направления коммуникаций, востребованных у молодых ученых

• навыки эффективных публичных выступлений;
• навыки профессиональной коммуникации в коллаборациях с коллегами;
• профессиональное коммуникационное сопровождение научной работы (ведение сайта, пресс-секретари, редакторы);
• навыки межкультурной коммуникации для общения с бизнесом, корпорациями, учеными из далеких предметных областей, иностранными коллегами.

Помощь в развитии многих из этих навыков можно получить в уже существующих организациях. Science Slam помогает научиться выступать на сцене, АКСОН и Университет ИТМО проводят мастерские по широкому набору коммуникационных навыков и собирают лучшие практики для самостоятельного обучения, многие университеты имеют крупные департаменты коммуникаций, которые готовят и сопровождают своих экспертов. РХТУ им. Д.И. Менделеева планирует развивать практики научной коммуникации для молодых ученых, в том числе расширять формат мастерской по научной коммуникации. Однако эти возможности далеко не всегда известны и доступны ученым, особенно в регионах. Так что основная задача, стоящая в этой области и перед профессиональным сообществом, и перед принимающими решение разнообразными ответственными лицами  — повышение доступности разных форм обучения soft skills и преодоление разрыва между учеными из первой 20-ки вузов и их коллегами в других организациях.