Артем Фуганов: «Умершие „неправильной“ смертью у славян становились ходячими мертвецами»

[Naked Science]: Со славянским язычеством все очень сложно, потому что по нему крайне мало достоверных источников. Откуда же тогда мы знаем о нем и что можно вообще сказать о мифологии наших предков?

[Артем Фуганов]: Все, что связано со славянским, в частности с восточно-славянским фольклором, демонологией и мифологией, действительно имеет ряд крупнейших пробелов. По сравнению, например, с какой нибудь древнегерманской или древнегреческой мифологией мы имеем довольно мало источников. Прежде всего потому, что письменность на территории, где жили восточные славяне, начала развиваться только с приходом христианства. Такие письменные источники уже были, но в христианской переработке.

А мы понимаем, что христианский взгляд на эти вещи немножко отличается от того, что написали бы язычники: для первых все эти духи — бесы, для древних славян — нет. Поэтому любой подобный источник должен быть подвержен определенной переработке и анализу, чтобы исключить христианское влияние.

Одним из главных письменных источников по вопросу пантеона богов можно считать «Повесть временных лет» — письменный ресурс, где он хоть как-то описан. Также у нас есть различные источники иностранного происхождения, прежде всего византийские по типу записей Прокопия Кесарийского, есть свидетельства арабских путешественников.

Но, опять же, все они должны быть проанализированы с точки зрения того, что носители византийской и арабской культур тоже воспринимали подобные вещи с точки зрения своей религии. Эти письменные источники, как правило, начинают появляться лишь с VI века, когда славяне расселились ближе к границам этих государств. Более ранних письменных свидетельств у нас нет.

Восточнославянские племена составили основное население Киевской Руси. Их потомки сформировали три народа: русский, украинский и белорусский. К западным славян относят поляков, чехов, словаков и некоторые другие этносы. К юго-восточным группам — болгар и мекедонцев, к юго-западным — сербов, хорват, боснийцев, черногорцев и словенцев.

Археологические источники также имеются, но по восточным славянам их меньше, чем по западным. У последних было больше различных ритуальных построек, храмовых комплексов, а вот у восточных славян таких построек до сих пор не зафиксировано — вероятно, подобные комплексы у них были интегрированы в географический ландшафт.

Однако мы находим различные амулеты и обереги. Из особо значимых археологических находок можно также выделить так называемого Збручского идола, которого обнаружили в XIX веке. Были интересные изыскания, что он, благодаря своей трехуровневой структуре, показывает многоуровневую картину мира древних восточных славян.

[NS]: Что изучает славянская демонология и как она связана с русским народным фольклором — сказками?

[АФ]: Демонология — это часть славянской мифологии, которая специализируется на низших духах по типу водяного, лешего, домового, мавок, русалок и так далее. Духи хоть и живут в ином мире, но рядом с нами, а вот боги — это небожители, они далеко. Так или иначе придания о низших духах мигрировали в сказку. Она, во-первых, — продолжение мифа, а, во-вторых, отражение той действительности, при которой она и была создана.

[NS]: Делили ли древние славяне духов и богов на добрых и злых? У греков, например, такой дихотомии не было.

[АФ]: Не имея полных источников о том, что славяне думали о своих духах, достоверно ответить на этот вопрос нельзя. Но складывается полное ощущение, что четкого деления на добрых и злых не было. Существовали, конечно, духи более благосклонные к человеку — вроде домового, другим приписывались, скорее, недобрые намерения. Тем не менее, встречаются сюжеты, как тот же домовой наказывает человека, который не следит за домом, избивая его вплоть до полусмерти.

Есть духи, которые изначально откровенно враждебны к человеку вроде какой-нибудь банной обдерихи, которая сдирает кожу с рук и ног. Или водяного, который может утащить вас в воду. При этом есть очень много сюжетов, где вся эта нечисть помогает человеку, если тот соблюдает определенные правила. К каждому духу есть определенные «инструкции», как ты должен с ним взаимодействовать, чтобы быть в безопасности, или вовсе избежать контакта. Второй принцип — если ты делаешь что-то плохое по отношению к духу, то жди такого же отношения к себе.

Что касается древнегреческих божеств, то население древней Эллады — одно из немногих, что наделяло своих богов не просто антропоморфными чертами, но и вполне себе человеческими пороками — жадностью, завистью, похотью. Наверное, к славянским богам и духам такой принцип напрямую применить нельзя. Тем не менее нечто подобное все же проследить можно. Те же черти, например, могли праздновать свадьбу — как люди. Есть леший, а есть лешачиха (лисунка) — его жена. По некоторым сказаниям они живут в избушке в лесу, имеют скотину и детей.

[NS]: В связи с большим количеством мифов не все понимают каких главных, высших богов можно выделить в славянской мифологии?

[АФ]: Главный — все-таки Перун, особенно на юге. Но это могло зависеть и от региона. На северо-западе, например, это был Велес, связанный с торговлей и изобилием. Это и понятно — население этого района активно торговало с соседями, поэтому Велес и был для них основным божеством. Одна из версий, почему Новгород не принял языческую реформу Владимира — потому что Велеса вообще забыли «включить» в этот тот пантеон. К этому моменту княжеская власть усиливается и Перун, как покровитель этой власти, приобретает политическое значение уже для всех.

Были и другие боги — Даждьбог, Хорос. Оба — боги солнца, но второй заимствован из ираноязычной мифологии. Причем Хорос, вероятно, тоже имел политическое значение — укрепление связей с ираноязычными племенами. Из их же мифологии к нам пришел Симаргл — крылатый пес, изначально не имеющий ничего общего со славянской культурой. Были также Стрибог, Сварог, была Мокошь — мать сыра-земля, женское божество, хранительница семейного очага.

[NS]: Какие славянские духи оказались забыты со временем?

[АФ]: Если какой-то дух был забыт со временем, то мы о нем сегодня и не знаем. Вопрос этот в принципе очень сложный. Взять, например, русалку — всем известный дух с четко определенным функционалом. А есть мавка — аналог русалки, но распространенная ближе к югу России. Вот это другое название русалки или предки знали и русалку, и мавку? А ведь есть еще фараонка — тоже русалка, но другой ее вид.

Мы привыкли думать, что русалка — это девушка с рыбьим хвостом. Но такой вид русалки — это, скорее, сирена, которую мы знаем из западной мифологии. Наша исконная русалка без хвоста, у нее есть ноги. Она не живет в воде, хотя может обитать рядом с речкой или озером. Ее локация не замыкается водным пространством. Это может быть и поле и лес — вспомните пушкинское «русалка на ветвях сидит».

А вот фараонка может быть более поздним славянским духом. Он, вероятно, появился в литературной обработке прошлого языческого опыта, совмещенного с христианскими легендами о том, как войско фараона догоняло Моисея, а затем потонуло в море. Так получилась фараонка — русалка с рыбьим хвостом.

Есть дворовой, а есть домовой. И в некоторых регионах нашей страны они считались двумя разными духами, а в некоторых — одним. Поэтому зачастую трудно понять, имеем ли мы дело с отдельным, пусть и схожим, духом или с одним и тем же.

Существовали и какие-то уж очень незначительные духи, о которых в самом деле забыли. Например, колодезный (живущий в колодцах) или овражник (обитающий в оврагах в лесу). Или огненный змей, про которого тоже мало кто знает, и который является славянской интерпретацией суккуба — соблазняющей демоницы любви, высасывающей из человека все силы.

[NS]: Какую роль в мифологии славян играл культ предков и кто такие «заложные» покойники?

[АФ]: Культ предков характерен практически для любой культуры, не только нашей. Если говорить о славянах, то домовой, например, мог иногда восприниматься как умерший предок, который охраняет дом. И в этом смысле, конечно, культ предков и умершие люди ассоциировались с естественной частью мироздания — к ним можно было обращаться за помощью. В христианские времена за них тоже молились, не боялись их и поминали в Троицкую неделю (во времена язычества — в русалью неделю).

Но это если речь идет о «правильно» умерших покойниках. Были и «неправильные» — заложные. Условно говоря, это «пьяницы, артисты и мертвые анархисты», как говорил солист группы «Король и Шут», то есть те кто не только умер, но и жил неправильно — неправедно. Тоже самое касается самоубийц или некрещеных младенцев. В соответствии с христианскими верованиями, хоронить их на кладбище нельзя, поэтому для них было особое место за его пределами.

«Заложные» или «нечистые» покойники не имеют единого для всех славянских традиций названия. Термин ввел в научный оборот в начале XX века этнограф Дмитрий Зеленин, который заимствовал его из вятской диалектной лексики для обозначения «нечистого», «ходячего» покойника; в других русских диалектах это выражение не зафиксировано. Возникновение слова «заложный» он связывал с самим способом захоронения; тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда и название «заложные») камнями и ветками.

Если такой покойник был погребен так, как надо (пусть и за пределами христианского кладбища), то он будет лежать и не причинит вреда. Если обряд нарушен — он превратится в нечисть. Здесь мы наблюдаем смешение христианства и язычества. Так, если спросить человека из XIII века — откуда домовой, он бы ответил, что когда Люцифер и его ангелы были изгнаны с неба, один из них упал в дом и получился домовой, другой в лес — получился леший. Тоже самое с самоубийцами — они не попадают в ад, а становятся нечистой силой: девушка утопилась и стала русалкой. А мавки — это дети, умершие до того, как их успели покрестить. Еще один вариант, кем могли бы стать такие умершие — ходячими мертвецами, по сути, зомби.

Есть сюжеты, которые напрямую не связаны с тем, что человек мог жить или умереть неправильно, но он мог стать неупокоенным, ходячим мертвецом, потому что на земле у него остались какие-то незавершенные дела. Другая причина такого «поведения» умершего — очень сильная эмоциональная тоска по нему близкого живого человека, которая в понимании наших предков не отпускала покойника из этого мира и он вынужден был являться.

Разумеется, для защиты от подобных вещей у наших предков существовали определенные заговоры и амулеты.

[NS]: Какие сходства и различия можно проследить в героях славянских сказок и персонажей прочего мирового фольклора?

[АФ]: Если говорить о сходствах, то это, прежде всего, сюжет. Различия можно проследить в региональных духах, в самих персонажах сказок. Например, я не помню в нашем фольклоре единорогов или великанов. При этом аналог русских богатырей — тюркские батыры.

[NS]: А есть ли в славянском фольклоре аналоги джина, живущего в лампе?

[АФ]: В каком-то смысле, да. Потому что при определенных условиях может исполнять желания вся наша нечисть — от домового до русалки. Есть огненный змей, которого колдун может вывести из яйца, выносив его у себя подмышкой. Тогда у него появится личный огненный змей, который будет подчиняться, принося различные дары — от молока до золота — если попросишь. При этом и джин, и огеннный змей может трактовать твои просьбы по-своему, и оба в этом смысле несут в себе опасность, иногда смертельную.

Если, допустим, ты каким-то образом попал в потусторонний иной мир, где нечисть тебе дала золото, то, вернувшись сюда, у тебя в руках оказываются угольки или шишки, то есть не то, что ты хотел. Может быть, связи слабые, но они прослеживаются.

Что касается атрибута джина — лампы, то из ближайшей аналогии привязки к предмету вспоминаются ведьмины мешочки, которые могли быть подкинуты колдуньей. Вместе с этим мешочком приходит проклятие в виде кикиморы — духа, который мы бы сейчас назвали полтергейстом: шаловливым, проказливым, он все портит и мешает жить. Напрямую этот дух к мешочку не привязан, но при избавлении от волшебного атрибута — есть шанс расстаться и с кикиморой.

[NS]: Какие обычаи, суеверия или традиции перекочевали из славянского язычества в наши дни?

[АФ]: Прежде всего надо сказать о том, что христианство, придя на Русь, никоим образом не смогло вытеснить абсолютно все языческие ритуалы. Получился синтез православия и язычества — то, что называется народной верой. Речь о языческих праздниках, многие из которых были адаптированы под христианские. Я уже говорил про Троицкую неделю, в которую мы поминаем усопших, и связанную с ней русалью неделю.

Некоторые обряды даже не были адаптированы — прежде всего, те, что связаны с сожжением, — например, Масленица. Вообще любая персонализация неодушевленных предметов или явлений (в данном случае зимы) с последующим обрядом — скажем, похоронами, имеет языческие корни.

Существует много ритуалов, которые не имеют ничего общего с христианством, но почему-то ассоциируются с ним в народной вере. Например, в некоторых регионах Белоруссии на следующий день утром после похорон едут будить покойника.

Можно, наверное, проследить такие связи в некоторых приметах. Например, с черной кошкой — раньше все черные животные считались помощниками ведьм. При этом не все приметы — это отголоски языческого славянского прошлого, многие могли прийти к нам из других культур.