Антропологи находили свидетельства каннибализма среди неандертальцев в разные эпохи и в географически удаленных регионах. Практики древних людей варьировались от ритуального почитания умерших до выживания в условиях голода. Интерпретировать такие находки всегда было сложно из-за плохой сохранности останков. Часто невозможно было понять культурный контекст и причины, по которым одни люди поедали других.
Пещера Гойе в Бельгии стала одним из важных мест для понимания поведения древних людей на рубеже перехода от среднего к верхнему палеолиту. Там археологи собрали самую большую в Северной Европе коллекцию останков неандертальцев. Кости сохранили явные следы человеческого воздействия, но их сильная фрагментация долгое время ограничивала ученых. Они не могли составить биологический портрет жертв и выяснить детали произошедшего.
Новая научная работа восполнила пробелы в знаниях и объяснила, как формировалось это скопление костей. Исследование позволило взглянуть на жестокие отношения между группами неандертальцев незадолго до их полного исчезновения. Ученые смогли определить пол, возраст, происхождение и физическую форму съеденных людей. Результаты опубликовали в журнале Scientific Reports.
Авторы применили методы палеогенетики, изотопного анализа и геометрической морфометрии. Они заново оценили коллекцию из Гойе, провели радиоуглеродное датирование для уточнения возраста и создали виртуальные реконструкции поврежденных костей. Такой подход помог «собрать» разрозненные фрагменты в единую картину.
Исследователи идентифицировали минимум шесть человек, которые жили в период между 41 и 45 тысячами лет назад. Согласно генетическому анализу, группа состояла из четырех женщин подросткового или взрослого возраста, одного ребенка в возрасте от шести до 12 лет и одного младенца. Анализ ядерной ДНК помог сопоставить разрозненные бедренные и большеберцовые кости и приписать их конкретным индивидам. При этом у жертв не нашлось близких родственных связей друг с другом.
На поверхности костей специалисты обнаружили множественные следы разделки. Характер повреждений говорил о том, что тела расчленили, мясо срезали, а кости раскололи у основания, чтобы извлечь костный мозг.
Некоторые фрагменты использовали в качестве ретушеров — инструментов для заточки каменных орудий. Следы обработки на человеческих останках были идентичны тем, что нашли на костях лошадей и оленей в той же пещере. Это подтвердило факт пищевого, а не ритуального каннибализма.
Изотопный анализ коллагена показал, что съеденные люди не были местными. Соотношение стабильных изотопов в их костях отличалось от показателей неандертальцев из соседней пещеры Спи. При этом все жертвы имели схожий рацион питания. Это навело на мысль, что погибшие принадлежали к одной группе пришельцев или к нескольким группам с одинаковым образом жизни, которые пришли из-за пределов локального сообщества.
Морфометрический анализ выявил, что погибшие женщины имели небольшой рост и хрупкое телосложение. Строение их бедренных и большеберцовых костей указывало на низкую физическую активность. Они не были приспособлены к длительному бегу либо тяжелым нагрузкам и этим сильно отличались как от местных неандертальцев, так и от анатомически современных людей. Статистическое моделирование подтвердило, что такой демографический состав не мог быть случайным результатом смертности.
Новое исследование предоставило наиболее явное доказательство того, что древние люди практиковали организованное насилие против соседей. Это указывает на жесткую межгрупповую конкуренцию в позднем плейстоцене.
Местные неандертальцы целенаправленно убивали и съедали наименее защищенных представителей чужих сообществ. Такое поведение, вероятно, было инструментом давления в территориальных спорах или способом подорвать репродуктивный потенциал соперников.